Родной язык

Дин ТИМАЗИН

КАКОВ ЯЗЫК — ТАКОВА ИС-ТОР-ИЯ

Содержание

Предисловие.

Славяно-тюркский язык. Забытое двуязычие.

Тюркизмы в “Слове о полку Игореве” и в русской фразеологии (к вопросу о славяно-тюркском языке).

Тюркский язык. Туган тель.

Предлагая вниманию читателей этой небольшой заметки-аннотации несколько цитат других авторов книг, может быть, глубже (в силу своего образования, профессиональной подготовки, да и просто своего понимания происхождения и развития человеческой речи) изучивших тему ЯЗЫКА, надеюсь на понимание и своего подхода к этой загадке человечества. Что такое «язык»? Ясно, что «язык» - слово. «Каждый знает, что слово есть, но никто не знает, что есть слово. Такое привычное, такое вроде бы ясное понятие, как «слово» оказалось не по зубам ученым, которые так и не смогли дать четкое и вразумительное ему определении. Понятие «слово» не схватишь «на лету», так как оно само постоянно в полёте, в развитии. В обычной речи под «словом» тоже можно подразумевать многое. Это и единица речи, и сама речь (как в выражении «дар слова»). Это и публичное выступление («приветственное слово», «заключительное слово», «последнее слово подсудимого»), и право на такое выступление, высказывание («предоставить слово», «лишить слова», «свобода слова»). Это и мнение («сказать своё веское слово»), и обещание («дать слово», «сдержать слово»). Если кто-то произнёс «одним словом», то это вовсе не означает, что он им обойдётся. Просто так принято говорить… Слово божественно по своей сути… Внутреннее наполнение слова едино для всех людей. Оно от БОГА». [1:13]. Главная загадка: как и почему возникло слово. «Мама, а кто назвал бога богом? – Сам бог. – А почему он не назвал себя Томом или Чарли?» Мальчик из фильма задал маме непростую задачу. Она не нашлась, что ответить. Лингвистика ей не помогла…» [2:16]. (Д.Т., слово «бог» написано автором книги [2]).

Преамбулой к Библии служат слова: «В начале было Слово, Слово было у Бога, Слово было Бог». В силу этого невозможно установить и причинность слова – оно (повторю вслед с О.В.) от Бога. В своей книге «pro Чти тайну языка. Язык = давайте напишем», вышедшей в издательстве «Белые Альвы» в 2008 году, я объяснил суть алгебраического равенства двух словесных выражений, стоящих в названии книги. Слово «язык» означает буквально побуждение к написанию любого звучащего Слова. Происходит это слово от тюркского глагола «язарга» - писать! В начальной школе детей учат прежде всего писать, то есть, учат ЯЗЫКУ – написанию слов. В самом начале обучения (мы были когда-то все детьми) учатся писать по слогам. Академик Чудинов В.А. в журнале «Организмика» (№2, 2009) опубликовал статью «Может ли слог быть носителем смысла?» В этой статье уважаемый профессор, академик Академии фундаментальных наук (АФН) и Российской академии естественных наук (РАЕН), доктор филологии, этрусколог, почетный председатель Международного конгресса «Докирилловская славянская письменность и дохристианская славянская культура» приводит цитату из учебного пособия для студентов педагогических институтов по специальности «Русский язык и литература» (М., Просвещение, 1976г., Матусевич М.И.) «…слог никогда (подчеркнуто мной, Д.Т.), не может быть носителем смысла, а является лишь результатом физиологической последовательности движений артикуляционных органов (?!, каково! Д.Т.), дающих определенный акустический результат». Как будто бы господин Матусевич никогда не произносил местоимений русской речи, не отвечал утвердительным «да» или «нет», отрицая своё же умозаключение, то есть полное отключение своего … знания того, чему он пытается научить (или же отключить?) будущих педагогов. Но я понимаю такого «учителя». Он не видит смысла в слогах русского языка. Так как этого не видит вся отечественная лингвистика и филология. Ведь она считает «тель» - суффиксом русского языка [3:48-49], «восстановителем I-го и II-го рода». А ведь это СЛОВО – «ТЕЛЬ», означающее ЯЗЫК как орган, и язык общения – тюркский! В заключение приведу слова, делающие честь уважаемому Валерию Алексеевичу Чудинову за его понимание ИС-ТИ-НЫ: «Современная лингвистика индоевропейских языков крайне нервно (подчёркнуто мной, Д.Т.) относится к наделению слогов смыслом, поскольку за этим следует выход на реальную теорию морфемогенеза. В то же время она предпочитает по умолчанию считать появление смысла у морфем чудом (!, Д.Т.), которому в рамках данной науки нет объяснения. Эта ложь умолчания продиктована желанием скрыть факт происхождения всех языков из русского языка, который уже открыт эпиграфикой, но пока ещё может быть отвергнут с позиции современного словообразования и современной фонетики». Хотелось бы только спросить самого профессора филологии: «Что в переводе на русский язык означает слово «инквизиция», например, или «колизей» или ещё огромное число так называемых греческих или латинских слов и выражений?» Я думаю, что нет в русском языке слогов-смыслов-слов, объясняющих, что «возникновение гонения на НАЧАЛЬНЫЙ ДУХ НА-РОДА» (и на его ТЕЛь) и есть инквизиция, которой продолжают заниматься современные «лингвисты» и «филологи». Предлагаемые три доклада позволят читателю составить представление об ИС-ТИНЕ.

С уважением, ДИН ТИМАЗИН.
Май, 2010

Р.S. «Слово аннотация» тоже тюркское, означающее место, где открывают (вам) понимание», имеется ввиду «место» - в данной книге.

[1] – «Единый язык человечества», В. Осипов, М., 2003

[2] – «Язык письма», О. Сулейменов, Алматы–Рим, 1998

В последние годы на книжном рынке появилось множество литературных работ, посвящённых языку. Основная часть авторов этих работ излагает своё видение происхождения великого и могучего русского языка. Удалось познакомиться, естественно, не со всеми трудами, а лишь с некоторыми. Перечислю лишь книги тех авторов, которые «поселились» в моей библиотеке:

1. О. В. Творогов. Литература древней Руси.
2. О. Мирошниченко. Тайны русского алфавита.
3. Г. Длясин. Азбука Гермеса Трисмегиста или молекулярная тайнопись мышления.
4. Л.Н. Рыжков. О древностях русского языка.
5. М. М. Безлюдова. Поиск прародины славянского алфавита.
6. М. М. Безлюдова. Звёздные программы русского алфавита.
7. А. Дмитриенко. Памятники слогового письма древних славян. Этрусские надписи. Фестский диск. Линейное А и Б.
8. С. И. Павлов. Богу – парус, кесарю – флот. Опыт палеолингвистики.
9. А. М. Иванов. Рассветы и сумерки арийских богов. Расовое религиоведение.
10. Я. А. Кеслер. Азбука и русско-европейский словарь.
11. А. Плешанов. Русский алфавит как инструмент научного познания Вселенной;
12. А. Плешанов. Русский алфавит - код общения человека с космосом;
13. А. Плешанов. Русский алфавит и единый закон Вселенной;
14. А. Плешанов. Русский алфавит - основа прогнозирования глобальных катаклизмов;
15. А. Плешанов. Русский алфавит и программирование судьбы.
16. Ю. А. Мансуров. Значица: мировой алфавит. Законы исторического словообразования.
17. П. Лукашевич. Первобытный славянский язык.
18. И. Давиденко. Санскрит по-русски.

Как видно из названий книг, авторы увлечённо обсуждают происхождение современного русского языка лишь в связи с имеющимся в данный исторический период алфавитом русского языка. Тем алфавитом, что практически в препарированном, усечённом виде предстал перед нами с начала XX века. Автор книги [2] в главе 5 пишет: «…как мы уже отмечали, не Кирилл и Мефодий являются изначальными создателями славянской азбуки…Кирилл и Мефодий реформирования азбуку, «устроили» её, составили основные правила орфографии, перевели большое количество богослужебных книг на славянский язык и начали вести проповеди на славянском языке. И в течение 700 лет эта азбука прекрасно справлялась со своими обязанностями…» [2, с. 92]. «За последние 300 лет произошли две реформы графики (при Петре I и в 1918 году) и было изъято 10 гласных букв» [2, с. 95]. И далее на стр. 105 автор приводит «Следствия реформ графики»:

1. Был нарушен строй языка, система алфавита.
2. Изъяты названия букв.
3. Изъяты числовые значения букв.
4. Русский язык потерял 9 гласных букв (а было 19, это колоссальная энергетика, а с буквой Ё, которую продолжает терять, – 50% гласных букв).
5. После отмены Ъ в конце слов, многие слова стали оканчиваться на согласный звук, а раньше это были открытые слоги, оканчивающиеся на полугласный Ъ (опять-таки энергетика).
6. Сокращение алфавита вызвало обвальные процессы в правописании, семантике, в лексикологии, и тем самым была искусственно организованна необходимость в реформах орфографии, которые, как и вообще все реформы, часто приводят к совершенно противоположным результатам. ( Для этого и делаются). И , как заключает автор: «…в русском языке скрыт глубокий смысл, заложена информация о тайнах мироздания. Народ, который владеет таким языком … открывает для себя и для других тайны мира путём всё более глубокого изучения своего языка» [2, с. 106].

Я привел столь пространную выдержку из книги О. Мирошниченко не случайно. Не приемлю русофобства ни в малейшей степени, как не восхищаюсь откровенным славянофильством. Русский язык не нуждается в навязчивой рекламе, это не товар, который необходимо реализовать. О его широком и, можно сказать, убедительном распространении позаботился русский народ и его замечательные «дилеры» - русские писатели, да и не только русские. В советское время многонациональная армия литераторов писала на русском языке, либо становились доступными читателям переводами своих произведений на русский язык. Я также не приемлю отношения эдакого превосходства русского языка над любым языком, существующим на данный момент на Земле. Недавно по TV промелькнула информация о безвозвратном исчезновении ежемесячно двух языков, двух мироощущений. Эта судьба малочисленных народов, либо не имевших своего языка – алфавита, либо не оставивших звуковых (фонетических) образцов своей речи. Когда я, татарин по-национальности, коей лишился после смены государственного строя, т.е. в моём, российского образца, паспорте о моей национальности можно лишь строить догадки, думаю, чтобы было, если бы не осталось достаточного числа людей, говорящих на моём родном языке, и если бы не было книг, написанных с использованием букв славяно-тюркского алфавита, если бы не звучала, сначала в моей семье, а затем и в общении с родными, живущими ныне и выходцами из Нижегородской области (ранее губернии) – носителями особого диалекта татарского языка, языка мишарей, то и не узнали бы люди, что современный русский язык не мог не впитать, как губка, живительную, росную, ключевую влагу и языка татарского, как одного из главных представителей семейства тюркоязычных.

Про историзм сложных взаимоотношений славянских племён с тюркоязычными распространяться не стану – об этом позаботились многочисленные историки, как традиционной истории (ТИ), так и новохронологисты (НХ) Г. В. Носовский и А.Т. Фоменко. Но не понимать многовекового взаимного влияния, взаимопроникновения русского и татарского народов может лишь самозабвенный шовинист. Поэтому странно, что в своём труде [4] автор допускает такие пассажи: «Если не знать своей Истории, нам её напишут! Да ещё такую, что от стыда перед честными папуасами не будем знать, куда глаза девать. Так и будем жить, притворяясь татарами или фоменкоязычными монгольскими пастухами» [4, c.197]. Не знаю, как смогли монгольские пастухи вызвать такую неприязнь у автора, но великорусский раж по отношению к народу, жившему и живущему ныне бок о бок с русскими не позволителен мало-мальски умному человеку. В издательстве «Белые альвы» готовится к печати моя книга, приоткрывающая некоторые «чаромутные» (определение Лукашевича) тайны праязыка – языка собственно славяно-тюркского. Как писал в своей книге [16] Ю.А. Мансуров: «Никаких случайных совпадений или случайных созвучий среди языков мира нет – все они обусловлены исторически, ибо когда-то был общий протоязык, и был он, собственно, русско-тюркский» [16, c.84]. Всё, ранее сказанное, ставит проблему: где же тюркоязычная часть праязыка? Постараюсь ответить на этот вопрос, начав со слова ПРАЯЗЫК.

ПРАЯЗЫК = ПР А ЯЗЫК. ПР = БР = БЕР – один (в татарском языке).

Можно достаточно убедительно говорить, что ПР произошло от БР и стало словом ПЕРВЫЙ. Таким образом, имеем: ПЕРВОЕ А (первая буква А). Остаётся слово ЯЗЫК. Но татарское слово ЯЗЫК означает: давайте напишем. Получается, что ПРАЯЗЫК – это время и процесс первого алфавитного написания слов славяно-тюркского языка.

Идём дальше.

«Часовые на постах.
Мокнут одиноко.
Зги не видно.
Ночь вокруг
И бойцу взгрустнётся».

А. Твардовский. «Василий Тёркин».

Фразеологический словарь русского языка (М. Советская энциклопедия, 1967г. с. 173) сообщает: «Имеются различные толкования выражения НЕ ВИДНО НИ ЗГИ. Зга – это и мгла, и искра. Поэтому, не видно ни зги может означать: «Так темно, что не видно даже темноты», «Ничего не видно, или так темно, что не видно даже искры». Есть и другие объяснения. См. М. Михельсон “Опыт русской фразеологии”». Есть в русском языке выражение: «Не вашим, не нашим». По-татарски это звучит так: ни сезгә, ни безгә, – т.е. ни вам, ни нам. Слышите, уже в окончаниях этих слов зазвучала ЗГӘ. Но пока не понятно, почему её не видно. Не понятно для тех, кто забыл славяно-тюркское двуязычие. НЕ ВИДНО может быть только ГЛАЗУ, по-татарски КҮЗГӘ. Поэтому полное выражение: КҮРЕНМИ (не видно) КҮЗГӘ (глазу) НИ СЕЗГӘ, НИ БЕЗГӘ, – означало: не видно глазу ни вам, ни нам, – и превратилось в выражение НЕ ВИДНО НИ ЗГИ!

Слово УЗДА (уздечка) стало русским, но оно тоже татарское:

АУЗДА, т.е. ВО РТУ. Строгая узда предполагает вдевание в пасть лошади металлической части уздечки.

Какое отношение БУЙ – ТУР молодец – богатырь имеет к культуре. Если потеряно двуязычие – никакого! Но БУЙ-ТУР в славяно-тюркском языке определял антропологические особенности строения молодца (либо девушки-женщины) т.к. БУЕ ТУРЫ по-татарски означает ПРЯМОЙ СТАН (высокий рост предполагается). Слово КУЛЬТУРА произошло от КУЛ ТУРЫ, что по-татарски означает: ПРАВИЛЬНАЯ РУКА, т.е. рука, «набитая» в каком-либо виде деятельности, рука мастера своего дела, дела, доведённого до совершенства. Кстати, английское «culture» – точная калька этих двух татарских слов.

К слову сказать, отношение к тюркоязычной части праязыка удивляет. В советское время позволялось иметь географические названия, признавалось, что русские фамилии имеют татарские «корни» (например: Аксаков, Рахметов), но чтобы слова татарского языка определяли православные понятия, такие, как: господь, алтарь, икона, монастырь, – такого и помыслить было нельзя. В нашем обществе ещё бытует великодержавность не только в политике, тут она не только уместна, даже желательна, но и в языке. И эта великодержавность не позволяла ранее признать, что язык славяно-тюркский, наследником которого стал русский народ, в равной мере сформирован не только славянами, но и, по всей видимости, многочисленными племенами-родáми, населявшими исторически нашу землю. «Интересно отметить, что в середине XIX века, когда естественнонаучное мировоззрение господствовало в умах и творчестве большинства европейских учёных, когда бурно развивающаяся наука о языке собрала огромное количество фактов и обрела теоретическую базу в трудах В. фон Гумбольдта (1767 – 1835), … среди лингвистов в то время получила широкое распространение гумбольдтовская теория трёхэтапного развития языка. Первый этап – доисторический, дописьменный, но в общих чертах восстановимый. Этот этап состоял из одних «корней», то есть слова не имели ни префиксов, ни суффиксов, ни окончаний. Этот язык был богат словами, был способен описать любую конкретную ситуацию. Однако со временем отдельные слова стали присоединяться к наиболее существенным «корням», теряя своё самостоятельное «вещественное» значение. Такие слова стали выполнять роль вспомогательных словообразовательных (префиксы и суффиксы) или словоизменительных (окончаний) показателей. Получалось, что первоначальный язык как бы беднел и ухудшался. Это естественноисторический процесс, связанный с развитием мышления» [Б. В. Якушин. Гипотезы о происхождении языка. с. 18-19]. Должен признаться, что эту цитату я отыскал в книге в процессе написания этих строк. К сожалению, я не знаком с теорией Гумбольдта, но в той части, где говорится о восстановимости дописьменного языка, нам следует постараться оправдать его чаяния, и, быть может, на этом форуме, а о богатстве словами и способности описать любую конкретную ситуацию – постараюсь убедить уважаемых слушателей (читателей) примерами. Что может быть общего в словах: тунеядец, туннель, (наречии) втуне, и в названии этрусского города Куртуна (совр. Кортона). Если только не всмотреться в написание этих слов и не вслушаться в звучание, а лишь оперировать их современными, употребительными значениями, либо как части речи, либо географическими названиями или техническими сооружениями – то найти объединяющую их смысловую основу невозможно. «Тунеядец – человек, который живёт за чужой счёт, чужим трудом, бездельник» [Ожегов, с.749]. «Втуне – устар. бесплодно, напрасно – хлопоты остались втуне» [Ожегов, с.100]. «Куртуна (Ку-рЪ-ту-на) – “Искусственная совокупность для уничтожения блуждания в тумане” (имеется ввиду маяк, который там был установлен)» [2, c.42]. «В настоящее время почти все этрусские надписи расшифрованы благодаря методикам Г.С. Гриневича, Ф. Воланского, П.П. Орешкина» [2, с.43].

Есть такое татарское слово: ТӨН – ночь. Отсюда русское слово ТЕНЬ – тёмное пятно. Теперь, уверен, каждый из слушателей (читателей) может объяснить истинные смыслы указанных слов-примеров.

ТУНЕЯДЕЦ – тот, кто чужое ест ночью, тайком, воровато пользуясь результатами чужого труда, не участвуя в этом труде, бездельник, в современном понимании.

ВТУНЕ – «бесполезно искать чёрную кошку в тёмной комнате» (Конфуций), бесплодно, напрасно работать в полной темноте.

ТУННЕЛЬ, тоннель = ТӨННЕ ЮЛ – дорога (путь) в темноте ночи.

Однажды, путешествуя по Кавказу на мотоцикле, мы с другом въехали в тёмный туннель, на секунду потеряв ориентацию.

Признавая заслуги уважаемых дешифровщиков этрусских надписей, смею всё же не согласиться в приводимом примере с расшифровкой названия города КУРТУНА, как «искусственная совокупность…» далее по тексту книги [2].

КУРТУНА = КҮР ТӨННЕ, КҮР – увидь (заметь), ТӨННЕ – ночью.

Мореплавателям ночью заметить, увидеть МАЯК – было за великое счастье. Кстати, само слово МАЯК означает: материнская сторона (земля) – опять-таки, два «корня» по Гумбольдту! МА – материнская, ЯК – сторона.

Однако, прояснил эти смыслы по Гриневичу, воспользовавшись его упоминанием о имевшемся в этрусском городе Куртуна маяке. Уверен, что и названия других одиннадцати городов этруссков можно и нужно расшифровать, вернув им их изначальный смысл. В следующей своей книге постараюсь ознакомить читателей, что означают: Вольсиния, Тархия, Цере, Перузи и т.д. Приводя в пример названия городов этруссков, хочу обратить внимание уважаемых слушателей (читателей) на окончания в географических названиях стран и городов – ИЯ. В своей книге я уже постарался осветить это понятие – ИЯ. Я не считаю ИЯ – окончанием.

Гумбольдт, говоря о «корнях», конечно же не имел ввиду определяемый лингвистами «корень слова» - как непроизводную основу, являющуюся носителем вещественного значения слова, т.н. корневую морфему. Он говорил о словах, являющихся носителями вещественного, о словах, соединяющихся, образующих новые слова и теряющих первоначальное вещественное значение. Наша задача распознать такие «корни» и вернуть утраченные смыслы. Рассматривая ИЯ как окончание, нельзя понять историзма образования географических названия стран и городов. В татарском языке ИЯ – гнездо. В старославянской письменности была буква, соответствовавшая по звучанию этому слову. Её реформаторы удалили, заменив на букву Я. Нет ИЯ – нет гнезда, нет родового начала, а есть последняя буква алфавита, т.е. окончание (флексия – ия).

В своей книге мною даны расшифровки названий некоторых стран, например: Бразилии, Перу, Англии. Это попытки понять, как получились эти названия. В книге [9, с.37] читаем: «…Ф. Филин попытался описать прародину славян, руководствуясь данными языка. Он отметил, что “в отличие от лексики индоевропейской лингвистической общности в словарном составе общеславянского языка богато представлены названия, относящиеся к растительному миру. Носители общеславянского языка были хорошо знакомы с лесом, причём смешанным лесом умеренного пояса. Отсутствуют общеславянские названия специально степных растений, степного ландшафта и степных животных. В лексике общеславянского языка не было названий для специально морских животных, рыб, растений. Носители общеславянского языка в течение длительного времени – может быть, всё время после обособления от других индоевропейских племён – жили в стороне от морских побережий. Бедно в лексике общеславянского языка представлены названия особенностей горного ландшафта, зато на лицо наличие большого разнообразия нарицательных названий озёр, болот, лесных и иных урочищ”. На основании этого Ф. Филин делает вывод, что прародина славян находилась в стороне от морей, гор и степей, в лесной полосе умеренной зоны, богатой озёрами и болотами [Ф.П. Филин, цит. соч. сс. 112, 117, 120 – 122]».

Становится понятным, что единый славяно-тюркский (татарский) народ не нуждался в дополнительном обозначении своего «гнездовья» в названиях городов. Хорошие мысли приходят, как ложка в обеду. Какой цвет преобладал в осязании окружающего мира «нашими» славяно-тюрками? Думается, что СИНИЙ – цвет неба, ЗЕЛЁНЫЙ (летом) – цвет растительности, БЕЛЫЙ (зимой) – цвет снега, снежного простора. Как произошли в языке эти названия цвета? Позволю себе предположить (вместе со своими слушателями) следующее:

1. Глядя на небо и понимая, что там находятся души всех Богу угодных людей, наши предки про это небо говорили: СИНь ӨЙ, т.е.
2. ТЫ (СИНь) есть ДОМ (ӨЙ). Позднее два этих слова «склеились» и появилось СИНИЙ = СИН ИЯ (ты – гнездо).
3. Зелёный по-татарски ЯШЕЛ. Удивительно, что дерево – ЕЛЬ по-татарски ЧЫРШЫ. Но слово МОЛОДОЙ по-татарски ЯШЬ. Цвет молодой ели, ёлки, нежно-зелёный, т.е. ЯШЬ ЕЛЬ = ЯШЕЛ. От слова ЯШЕЛ убрали Я, оставшаяся часть ШЕЛ превратилась в ЗЕЛ и с вернувшейся йотированной Я – в ЗЕЛьЯ. «ЗЕЛЬЕ – ядовитый или лечебный напиток из настоя на травах» [Ожегов, с.212]. Все травы ЗЕЛЕНЫ, ЗЕЛЬЕ ОНОЕ = ЗЕЛЁНОЕ.

Кстати, английское слово BLUE – синий, семантически повторяет всё сказанное о происхождении слова СИНИЙ и означает:

ЗНАЙ ДОМ = БЕЛь ӨЙ = BeL U, путём простой перестановки букв.

Но так могло получиться и слово БЕЛь ӨЙ = БЕЛЫЙ.

Отсюда и БЕЛЫЙ ДОМ – символ ВЛАСТИ. Недаром обещественно-политические сооружения строили из белого камня. Белокаменные дворцы и монастыри – эхо обретения чувства цвета, БЕЛЫЙ СВЕТ, отсюда и СВЕТЁЛКА – светлая комната в доме.

Современное языкознание, не отказываясь от историзма возникновения языка, истоки языка вообще игнорирует и не изучает, считая невозможным делом. Оказывается, Парижское лингвистическое общество в своём Уставе отказалось даже обсуждать проблему происхождения языка. Вот некоторая историческая справка, согласно ТИ:

«В 370 году гунны заняли прикаспийские и донские степи… далее, опустошив Приазовье и Причерноморье, ворвались в Центральную Европу. Повелителем гуннов в 445 году стал Аттила (кстати, в переводе с татарского – его имя (АТЫ) БЕЗУМНЫЙ (сумасбродный) – ТИЛЕ, вместе АТыТИЛЕ = АТТИЛА). Он держал в своей власти не только паннонских гуннов, но и оставшиеся в Причерноморье племена, которые были военным резервом для его войск, ходивших тогда уже в Западную Европу. После смерти Аттилы в 454 году огромная и рыхлая гуннская империя распалась. Племена и народы, кочевавшие в восточно-европейских степях освободились. История их стала развиваться самостоятельно – их имена запестрели на страницах византийских и закавказских хроник. Акациры, барсилы, сарагуры, уроги, савиры, авары, утигуры, нутригуры, болгары, хазары – вот далеко не полный перечень этих постоянно враждующих и воюющих между собой народов. Все эти племена, несомненно, были ТЮРКОЯЗЫЧНЫ. Арабские авторы Истархи и Ибн-Хаукаль писали, что язык болгар подобен языку хазар. Тюркологи давно установили, что язык болгар относится к группе западных тюркских языков, следовательно, и хазарский язык являлся западнотюркским» [С.А. Плетнёва. Хазары. с.14].

Мне кажется, становится понятным, почему в Западной Европе не хотят обсуждать проблему происхождения языка. Не мешало бы и нашим лингвистам не говорить только О НАЛИЧИИ ТЮРКИЗМОВ в русском языке. Племена славян долго находились под политическим и экономическим влиянием Хазарского Каганата и не могли находиться вне языкового.

Не рассматривая исторического (политического и экономического) влияния на язык славян тюркоязычных племён, в своём докладе хотелось бы обратить внимание уважаемых слушателей (читателей) на другую интересную проблему: как вообще возникали слова.

Есть в татарском языке диалектное существительное КОН (КЪОН). 1. ТОЛК. 2. Красота, пристойность.

Есть и другое слово ОЧ. 1. Конец, кончик (например, палки). 2. Вершина, верхушка, макушка, маковка (например, дерева). 3. Край, окраина. 4. переносн. Конец, предел (какого-либо дела).

В диалекте мишарей слово ОЧ звучит как ЕЦ. Таким образом, окончание любого разговора (толка) путём соединения этих слов зазвучит, как КОН ЕЦ. Интересно, что слово КОЛЬЦО, если задуматься, так же составлено с помощью слова ЕЦ. Действительно, для защиты от нападения воинственных племён славяне использовали ЧАСТОКОЛЫ. Что такое КОЛ по-русски, знает каждый, но защитный КОЛ с одной стороны заострён под КОНУС (тот же КОНЕС = КОН ЭС = КОНУС), а другой, перпендикулярный обрез деревянного столба – КОЛ ЕЦ, т.е. КОЛЬЦО и КОЛЕСО (диск при обрезке КОЛА). Что говорит отечественная лингвистика по поводу т.н. ЕЦ? Она говорит, что это суффикс. Особенно подчёркивается его словообразовательная мощь в примере с корнем ТВОР. Ясно, что получается слово ТВОРЕЦ. «В таких языках, как русский и латинский, в качестве названия употребляется не основа, а именительный падеж, который обычно отличается от основы и тем более от корня слова. А это означает, что уже в самом названии слово выступает как бы в известном грамматическом одеянии. ТВОРЕЦ, ТВОРЧЕСТВО, ТВОРЕНИЕ имеют общий корень ТВОР, но каждое из этих слов оказывается в грамматически оформленном виде и отличается от корня. ТВОРЕЦ и ТВОРЧЕСТВО не совпадают с корнем ТВОР, они приобретают свои специфические грамматические признаки (в частности, суффикс ЕЦ и (ЧЕ) СТВО, … в грамматически оформленном виде выступает не только предложение, но и слово, … суффикс ЕЦ, превращая корень ТВОР в слово (подчёркнуто мной – Х.И.Н.) ТВОРЕЦ, не только уточняет самый корень, но, и участвует в создании того смысла, который мы вкладываем в слово ТВОРЕЦ» [Р.А. Будагов. Очерки по языкознанию. с.133-134].

Задумавшись над т.н. корнем ТВОР, я вспомнил другое слово – ТВАРЬ. Если не считать это слово ругательным (как ныне), то понятно, что они имеют общее происхождение от слова ТУАР, т.е. то, что может РОДИТЬСЯ. Вот откуда слово ТВОРЕЦ; значение это возникает только в результате деятельности по рождению ТВОРЕНИЯ. Таким образом, слово изменилось, сообразуясь не только с действительностью, но и с внутренним законом своего развития. В языкознании рассматривается такой синонимический ряд: смелый, отважный, мужественный, геройский. «Возникшее несколько позднее слово ГЕРОЙСКИЙ и получившее значение “исключительно смелый”, там самым несколько изменило семантику слова СМЕЛЫЙ. ГЕРОЙСКИЙ это больше, чем смелый. Глянем в словарь иностранных слов: hёrös – греч. исключительно смелый поступок. Но ГЕР ӨЙ – это два слова: ЗЕМЛЯ и ДОМ. Человек, защищающий не только свой ДОМ, но и ЗЕМЛЮ своего народа – конечно же, ГЕРОЙ.

«Перегруппировка значений внутри синонимического ряда по мере расширения и обогащения самого этого ряда происходит… по внутренним законам развития языка» [там же, с. 97].

Интересно передал А.П. Чехов разговор случайно познакомившихся в поезде людей о слове СЛАВА (рассказ «Пассажир первого класса»): «Меня, сударь, занимает теперь вопрос, что нужно разуметь под словом СЛАВА или известность? Как по-вашему-с? Пушкин назвал СЛАВУ яркой заплатой на рубище, все мы понимает её по-пушкински, т.е. более или менее субъективно, но никто ещё не дал ясного, логического определению этому слову. Дорого бы я дал за такое определение! А на что оно вам понадобилось? Видите ли, знай мы, чтó такое СЛАВА, нам, быть может, были бы известны и способы её достижения, – сказал пассажир первого класса, подумав…» [Чехов А.П. Соч. в двух томах, том 1, с. 76].

Святые слова. Почему в русском языке слова СЛАВА и СЛАБО приобрели, можно сказать, диаметральный смысл? Хотя изначально произошли они от «склеивания» двух понятий: ЛА и БА. Одно из них означало энергию (ЛА), другое – БО(БА)жественность. Для СЛАВЫ этой энергии предостаточно, в слабости – её либо мало, либо вовсе нет!

Что-то всплывает в памяти совершенно неожиданно. Таково слово КОЛ, о котором говорилось ранее. Решил посмотреть в словаре. Татарско-русский словарь (с.166): КОЛ – сущ. 1.Раб, невольник.

И всё становится ясным, как день. Вероятнее всего выражение ПОСАДИТЬ НА КОЛ означало в самом его первоначальном смысле – ЛИШИТЬ СВОБОДЫ. А ведь слышал в детстве от моей мамы такие слова: АЛЛА КОЛЫ. Как жаль, что не понимал тогда истинного значения этого татарского выражения. Оно означало – РАБ БОЖИЙ. Вот вам и КОЛ!

Но позвольте спросить уважаемых слушателей (читателей), как часто они слышат это из уст священнослужителей. Да, очень часто, отсюда ЧАСТО-КОЛ. Правда, совсем в другом, не защитном, смысле. Интересно происхождение и другого русскоязычного выражения: ГОЛ как СОКÓЛ. Птица СОКОЛ никак не представляется общипанной курицей. Смотрим во фразеологический словарь русского языка (с.111): «ГОЛ как СОКÓЛ – страшно беден, ничего не имеет. – от сравнения со старинным стенобитным орудием «СОКÓЛ», представлявшим собой совершенно гладкую чугунную болванку, закреплённую на цепях. Лит.: С. Максимов. Крылатые слова. СПб., 1899, с.261».

Жалко разочаровывать петербуржцев, находясь в Санкт-Петербурге. Скорее всего это объяснение – совершеннейший абсурд. Сравнивать человека с чугунной болванкой (к тому же чугун – довольно-таки хрупкий материал и не может использоваться как стенобитное орудие) не пришло бы в голову нашему двуязычному предку. Он сравнивал свободного человека, не имеющего ничего, с таким же обездоленным не только материально, но и духовно РАБОМ, несвободным, невольником. Т.е. СА КОЛ означает – ДУША РАБА. Думаю, есть необходимость заново просмотреть некоторую фразеологию русского языка. Да и не только русского. Как-то задела моё сознание, приученное к строгой математической логике замечательным педагогом-математиком, ныне покойным, Иосифом Борисовичем Вейцманом, сцена допроса Понтием Пилатом Иисуса Христа (согласно библейским, и не только, текстам). На вопрос Понтия Пилата: «Ты – Царь Иудейский?», – допрашиваемый ответил: «SU Legis» – «Ты сказал!»

Практически каждый, кого я спрашивал, не чувствуется ли в этом ответе, мягко говоря, отсутствие логики – либо восторгались таким ответом, либо не понимали моего неразумения. Не буду пересказывать библейских сюжетов, скажу лишь, что Пилат сначала позвал огромного легионера по имени Евокатус, лицо которого было испещрено шрамами и представляло из себя суровую маску, и велел сечь Христа бичами, чтобы научить «дерзкого преступника» почтительному обращению с собой, игемоном. Традиционно утверждается, что «su legis» – латинское выражение. Словарь латинских крылатых слов и выражений не содержит столь известного выражения. Думаю, не случайно. Когда-то молнией пронзила мысль, что слова эти тюркоязычные, и не слова даже, а одно слово: СҮЛӘГЕЗ. В татарском языке оно означает (в случае двойного повторения) СҮЛӘГЕЗ – СҮЛӘГЕЗ – говорите – говорите. А если переписчики библейских сюжетов забыли вписать в это слово ещё одну букву “З”, либо специально её изъяли, то получилось бы слово СҮЗЛӘГЕЗ, т.е. НАГОВАРИВАЙТЕ (наговариваите). Действительно, получался ОГОВОР ни в чем не повинного Христа, не выдававшего себя за претендента на верховную власть.

Так умирают библейские мифы, растиражированные в русском языке как греко-латинские «древние» слова и выражения. Не понятный пиитет, испытываемый отечественными филологами и лингвистами к т.н. греческим и латинским выражениям, не позволяет нам понять, что славяно-тюркский язык был протоязыком всех других языков Западной Европы (да и не только Европы). А в своём русском языке некоторые тюркоязычные слова стали считать суффиксами, либо не видеть тюркоязычного происхождения хорошо знакомых нам с детства слов. Например, слово ХОРОШО.

Как пели в советское время: «Хороши весной в саду цветочки…». Удивительно, что слово ХОРОШИ лучше подходит для объяснения истинного смысла т.н. «корня» ХОР. В татарском языке есть слово ХӨР (прил. книжн. – свободный, вольный). И слово ОШИ (от ОШАРГА – глаг. нравиться, приглянуться), что означает – ОЧЕНЬ ПОДХОДИТ. Конечно же, СВОБОДА нравится всему живому на Земле, отсюда ХӨР ОШИ = ХОРОШИ.

Мне думается, что славянская буква-слово ХЕРЪ была отголоском славяно-тюркского слова СВОБОДА – ХӨР.

Я.А. Кеслер трактует ХЕРЪ как «божественный, данный свыше» [10, c. 14]. Естественно, любой человек рождается свободным, и эта свобода – ХӨР – ему очень нравится (ОШИ), т.к. дана ему свыше. Другое дело, что человек может потерять свободу по вине других, более «свободных» от угрызений совести. Такие личности любят простым людям сказать: «Пошёл на ХЕРЪ!», – извратив в русском языке истинный смысл выражения «иди на свободу». Удивительным генетическим отголоском этого является начальствующий приказ: «Свободен», – т.е. «пошёл на …». После понимания слова ХӨР = ХЕРЪ иначе понимаю и смысл трёх слов: УКЪ ФЕРТЪ ХЕРЪ. В книге [10, c.15] говорится, что сие «…означает: знание оплодотворяет Всевышний».

Смею предложить другое понимание: «Учение расширяет (продвигает) свободу». Т.к. УКЪ – учи (по-татарски), ФЕРТЪ = ӨЕРТЪ = ТЕРТЬ – продвигай, двигай.

О многом ещё хотелось бы рассказать уважаемым слушателям (читателям): о неправильном понимании происхождении т.н. приставки БЕЗ- (БЕС-); как появилось слово ГОРОД (и ГОРОДИЩЕ); что на самом деле означает ругательно слово БЛ…ДЬ. Об этом постараюсь рассказать в следующей книги (дай Бог всем нам здоровья).

В заключение хочу просить своих слушателей (читателей) не думать, что весь русский язык состоит из одних тюркизмов. Пришло время для серьёзного анализа историзма возникновения языка, его развития во времени и в пространстве проживания людей, населявших и населяющих великую Русь. В одном советском фильме задают такой вопрос: «А что такое СЧАСТЬЕ?». Герой (или героиня) фильма отвечает:

«СЧАСТЬЕ – КОГДА ТЕБЯ ПОНИМАЮТ!»

Этой надеждой, иншалла, и буду жить дальше.

Х.И. Низиминдинов

Время скоротечно. Минул год – на слуху новый призыв желающих “по-Боян-ить”,т.е. воспеть своим словом славянский мир, зажечь в сердцах русичей жажду славы. «Боян – в Восточно-славянской мифологии эпический певец-дружинник 2-й половины XI в. и начала XII в., снискавший большую славу своим искусством. Впервые упоминается в “Слове о полку Игореве”» [1, c. 69]. Желание сколь оправданное, столь и необходимое – ввиду безудержного обнищания (и материального, и духовного) народа, действительно великого в своём историческом предназначении – СА-хранении, т.е. хранении и охранении БА-жественной человеческой души. Нескончаемым потоком со страниц газет, журналов, книг определённой ориентации, с экранов телевизора (всё увеличивающееся число телевизионных каналов) льются на разинувших рот и уши соотечественников нескончаемым потоком убийства, изнасилования, кровавые разборки, с одной стороны, и с другой – «красивая», беззаботная в своём постоянном оглупении жизнь, нашей якобы, молодёжи, сориентированной брать от жизни всё здесь и сейчас. Будучи приглашенным своим другом – С.С. Робатенем – на собрание людей, озабоченных состоянием дел в государстве и обществе, получил подтверждение своим мыслям о неслучайном характере таких передач, «программирующих сознание», в выступлении одного из докладчиков, посвященное нейро-лингвистическому программированию (НЛП).

НЛП возникло в середине 1970-х г.г. Создателями его являлись Ричард Бэндлер и Джон Гриндер. «Как компьютерный программист, Ричард знал, что для того, чтобы запрограммировать самое простое “сознание” (компьютер с состояниями <<включено-выключено>>), нужно разбить поведение на компоненты и представить системе ясные и ОДНОзначные (подчёркнуто мной – Х.И.Н.) сигналы. К этой простой метафоре Джон добавил свои обширные знания по трансформационной грамматике. Из трансформационной грамматики они позаимствовали понятия глубинной и поверхностной структуры, которые трансформируют значение/знание в человеческом мозге. Так они начали строить свою модель <<программирования>> людей. [2, c.12]

НЛП представляет методы и технологию того, как управлять собственными (и не только, замечание моё – Х.И.Н.) мыслями. Эти процессы (естественные процессы нашего сознания) и механизмы могут управлять нами в той степени, в которой мы не осознаём их. [2, c.13].

Многократно повторяемые сцены насилия и жестокости как информация, поступающая из внешнего мира в наше сознание через органы чувств, поступает в нашу нервную систему и интерпретируется как изображения. Впоследствии эта внутренняя репрезентативная информация уже выступает как субъективный опыт – информация конструируется или извлекается как V – визуализации, изображения. Иными словами, как руководство к действию. СМИ перегружает и наши уши. «Полученную аудиально информацию мозг кодирует в виде звуков и слов. Внутреннюю речь, сформированную из звуков, мы называем аудиальной дигитальной репрезентацией. «Дигитальный» в данном случае означает, что модальность имеет два состояния – “включено” или “выключено”. В отличие от аналогового сигнала между двумя уровнями дигитального нет других значений». [2, c.19].

Изо дня в день в наши уши вливается практически негативная информация о катастрофах, несчастных случаях, гибели в автомобильных авариях и столкновениях, междоусобицах, суицидах, ожиданиях грядущих последствий кризиса, причины и следствия которого для большинства нашего населения неизвестны. Сознание перегружено внутренними ощущениями, которые мозг кодирует как чувство или эмоции. И этот негативный эмоциональный фон формирует и нашу речь – тот словарный запас, тот лексикон, который человек использует, является отражением репрезентативной системы. «НЛП постулирует, что фразы, используемые человеком для описания событий, являются не только метафорами, но и дают буквальное описание того, что происходит в мозге данного человека при кодировании и репрезентации информации. Это означает, что способ репрезентации человеком информации с использованием репрезентативной системы проявляется в его речи». [2, c.20]. Условно говоря, если мы в своей речи осуществляем репрезентацию информации при помощи аудиальной и вербальной систем, т.е. такие слова, как “слышать”, “объяснять”, “слушать”, “громко”, “гармонично” и т.д., а собеседник будет использовать такие слова, как “видеть”, “представлять”, “казаться” т.е. визуальную и аудильно-дигитальную систему, то т.н. “присоединение” и установление “раппорта” будет затруднено, и даже невозможно.

“Присоединение” – принятие определённых параметров выразительных средств другого человека (поведение, слов и т.д.) для усиления раппорта.

“Раппорт” – ощущение связи с другим человеком, чувство взаимности, ощущение доверия, создаётся подстройкой, отзеркаливанием и присоединением; состояние, при котором вы становитесь на точку зрения другого человека. [2, c.20].

“Подстройка” – установление и поддерживание раппорта с другим человеком путём присоединения к его модели мира, языку, убеждениям, ценностям, настоящим переживаниям и т.д. [2, c.21].

Столь пространные выдержки из руководства по НЛП не случайны. Согласитесь, без соответствующей “подстройки” трудно рассчитывать на взаимопонимание, а, следовательно, на добрососедство. Представьте, что к Вам зашёл Ваш сосед поговорить, а Θй-Говор (у-говор), т.е. домашний раз-говор не смог осуществиться в силу непонимания мыслей собеседника – смысла сказанного. Так и добрососедствующие соседи-народы подстраивались ко всему вышеперечисленному, в т.ч. к языку друг друга. Язык становился средством коммуникации, превращался постепенно в семантический код, вбирающий в себя все аспекты человеческой деятельности – отсюда уже трудно было определить, какому же народу принадлежит право первооткрытия того или иного НА-именования. Пример: русская «соха» = татарская «сукá», русский «плуг» = английский «plough».

«Язык – объект, не имеющий аналогов в мире».
Г. Гийом

Определяя язык либо с точки зрения его функции как средства общения людей и выражения их мыслей, либо как набор НА-именований, связанных с определённой семантикой – СМЫСЛОМ, можно резко сузить понимание ЯЗЫКА лишь как «средства общения». «Язык – не просто внешнее средство общения людей, поддержания общественных связей, но заложен в самой природе человека и необходим для развития его духовных сил и формирования мировоззрения, а этого человек только тогда может достичь, когда своё мышление поставит в связь с общественным мышлением». [Гумбольд, 3, с. 10]. Не останавливаясь на множестве определений языка, приведу лишь изложенное А.Г.Волковым в работе «Научное понимание языка и философии» следующее разделение: гносеологическое и онтологическое. Гносеологические концепции языка делятся на два типа:1) «Орудийные», или «инструментальные» («язык – орудие мысли», язык – орудие познания», «язык – орудие борьбы»); 2) «Отражательные» или «мировоззренческие» («язык – отражение мышления», «язык – отражение национального самосознания или национального духа», «язык – отражение классового мировоззрения».[3, с.12].

На этом этапе своего доклада перехожу непосредственно к заявленной теме: «Тюркизмы в “Слове о полку Игореве”».

В начале, скажу об общей теме отечественной филологии «Тюркизмы в русских летописях и средневековой литературе». В одноименной статье Д.Е.Еремеева /Вестник Московского Университета, сер. 13. Востоковедение, 2005 г. №1/ говорится, что этой теме посвятили свои исследования многие отечественные авторы – Ф.Е.Корш, В.А.Гордлевский, Н.А.Баскаков, О.О.Сулейменов. Все они отмечали, что тюркские лексемы изобилует на страницах средневековых русских повестей и летописей.

«В России наших дел, трудов, следов немало. В истории её мы чистые зерцала. Мы жили и живём с народом русским вместе, заимствуя словарь, мораль, законы чести».
Габдула Тукай.

Что касается «чистых зерцал», Тукай совершенно и безусловно прав. Вот одно из доказательств: поэма бека Елаура «Буляр сугэше еры…» , т.е. «Песни о Булярской войне» [4, c.142-144], в которой воспеваются воинские подвиги юного Атиллы, прозванного в поэме Бат-Ильясом. Поэма (скорее всего отрывки) сохранена группой переводчиков под руководством Сайфулина (г. Петропавловск Казахстанский), которая перевела с тюрки на русский язык эти слова (И.М.- К.Нигматуллин и Ф.Г. – Нурутдинов сохранили их в своём архиве – в г.Казани).

«В междоусобице упало
Немало листьев
С Древа Булгар, и не было видно
Конца этой беды.

Всех обидел Даббуд.
Но особенно Бат-Ильяс.
Выступила тогда его мать
Против лихого родственника.

Но и маленький Бат-Ильяс,
Родившийся с листом на лбу,
Сел на коня
И поскакал за матерью.

Прискакав на поле битвы,
Метнул он во врага копье:
Смогло бы оно пролететь
Только за уши коня.

Но сама дочь Бабая – алыпа
Подхватила копье мальчугана
И, ударив им Даббуда,
Вышибла из него дух.

Сказала тогда Гулаим
Своему грозному отцу:
«Мил мне этот юный воин:
Будем мы отныне вместе!»

Пел как Боян у Хайджина
Балтаварлы,
Создатель песен
о минувших временах
Кагана Бат-Ильяса.

О его любимце Элаге:
«Тяжело твоей голове без плеч,
Тяжело и телу твоему без головы,
А хонской земле – без кагана».

Бат-Ильясу много раз
Предрекали гибель,
Но он не переставал
Воевать со всем миром.

На седьмом веке Турджана
Достался Аудану жребий
Любить всю жизнь
Деву войны Гулаим.

Дала она ему способность
Многое знать наперед,
Научила становиться лютыми зверьми
И продвигаться в сплошной мгле.

Усилившись ее хитростями,
Урусдан оперся на хонов
И ринулся к городу Кыя,
Столице всего Атиле.

Взяв копьем
Золотой трон Кыя,
Урусбаг арсланом кинулся
От него к Джанавылу.

Одним поднятием знамен
Открыл он врата Джанавыла,
Превзошел славу
Великого старого Яр-Атая.

Отсюда поскакал он
К сильному Бал-Нушу
Прямо в полночь, скрытый
Завесой небесной тьмы.

Утром же, победив Издаровы кусы,
Доскакал до реки Сина – джай,
Да перешел тропу Хурсы:
Пришлось остановиться у Мэн – Мара.

Не велел он трогать на
Дау – Тугае
Сбежавших сюда людей:
Ведь был на Исаде
Карамадж Умай.

Благодарно зазвонила Аудану
Чиркау Умай:
А он уже у Акавыла
Этот звон услышал.

Бросил он в городские ворота
Уголья, взятые им в Мэн – Мара,
В очаге карамаджа Мара,
И разразилась тут страшная буря.

Ветер срывал с домов
Огромные крыши,
А удары молнии воспламенили
Целые кварталы.

Испугались акавылцы
И сдали свой город.
Ушел Бат – Ильяс отдыхать
На реку Немзай.

Ночью, после пира,
Вошла к нему в шатер
Его любимая Гулаим
И навсегда закрыла ему глаза.

Тяжело стало людям
Без Дау – Барыса:
Справедлив был суд Бат –Ильяса,
Не обидел он никого.

Его сыновья, получившие от него
Завоеванные им города,
Стали спорить о том,
Кто из них более велик.

Стали они делить
Бескрайнюю Булгарскую землю,
Говоря: «Это – мое,
И то – также мое!»

Узнав о неурядицах
В Булгарской земле,
Пришли на сыновей Бат – Ильяса
Враги со всего света.

Но мало кто поддержал
Сыновей Дау – Рыша:
Ведь истомили людей
Их междоусобицы.

Пали сыновья Уруса
В неравной битве:
Их головы и кости
Усеяли берега Немзая.

То было в те дни.
А сейчас урусы
Дружны, как никогда,
А в земле булярцев смута».

(В книге в разделе «Наш комментарий» даются пояснения ИМЕНАМ, гидронимам и топонимам. Интересующихся отсылаю на [4, cc. 146-147]). В данном случае удивительно « зеркальное» отражение некоторых событий, имевших место в истории народов – последнее из процитированных четверостиший поэмы «оттеняет контрастность действий: вражду булгар Половецкого поля между собой и дружбу руссов Киевской Руси…» Напомню, это перевод поэмы с тюркского языка, т.е. вся поэма была написана на тюрки.

В этом свете довольно таки прозрачны те места поэмы, где сказано: «Пел как Боян… создатель песен о минувших временах…», «тяжело твоей голове без плеч, тяжело и телу твоему без головы, а ханской земле – без кагана», « перешёл тропу Хурсы», « на седьмом веке Турджана», «дала ему способность…становиться лютыми зверьми и продвигаться в сплошной мгле», « «превзошёл славу великого Яр-Атая», «благодарно зазвонила…Чиркау Умай: а он уже у Акавыла этот звон услышал.», «стали они делить… землю, говоря: «это-моё, и то-моё». Вот они тюркизмы другой поэмы: «Слова о полку Игореве». Думаю не стоит приводить их из «Слова» - закавычены – (зака)вечны они в нашем сознании со школьной скамьи. Надо только понимать, что литература во все времена служила и продолжает служить НАЦИОНАЛЬНЫМ интересам, оставаясь средством отражения национального самосознания или национального духа, отражением классового мировоззрения – т.е. догадались!) ЯЗЫКОМ НАРОДА.

Было бы с моей стороны неблагоразумием не остановиться на некотором историзме отыскания величайшего сокровища русской письменной речи – «Слово о полку Игореве». Цитирую по изданию: « Слово о полку Игореве. Древнерусский текст и переложения. Иллюстрации художника Виталия Воловича. Свердловск. Средне-уральское книжное издательство. 1985 год., которое получил в подарок ко дню Учителя. 4/ X-87 года от учеников 4 класса, которым преподавал математику.

«Скоро исполнится 200 лет с начала нового обретения «Слова о полку Игореве».в русской культуре. В конце 80-х годов XIII века собиратель российских древностей граф А.И.Мусин – Пушкин в Спасо-Ярославском монастыре города Ярославля получил у архимандрита этого монастыря Иоиля Быковского рукописную книгу, впоследствии называемую в науке «Спасо-Ярославским хронографом» и «Мусин-Пушкинским сборником», где среди летописных текстов и переводов византийских повестей находился единственный и поныне известный список «Слова о полку Игореве». Мусина – Пушкина обвиняли позднее в присвоении монастырских рукописей. «Но если Мусин – Пушкин и присвоил рукопись со «Словом», как и часть других драгоценных рукописей, погребённых в монастырских архивах и периодически уничтожавшихся «за ветхостью и ненадобностью», то…благодаря его энергии и на его средства впервые опубликовано «Слово о полку Игореве»…[5, с.14].

«Итак, факсимильно воспроизводимая здесь книга вышла в Москве в 1800 году тиражом 1200 экземпляров, и во время Отечественной войны 1812 года при большом московском пожаре в доме Мусина-Пушкина на Разгуляе погиб вместе с другими рукописями богатейшего собрания исходный список «Слова…», сгорела и большая часть книг первого издания» [5, стр.14].

«Учёные полагают, что погибший список «Слова» написан в пределах Новгородской области, отражая фонетические черты северно-русских говоров, и относится к XVI веку, восходя не к оригиналу, отдалённому от него более чем на 300 лет, а к промежуточному списку.…Переписчику XVI века было многое непонятно в языке XII века… Сам Мусин – Пушкин, характеризуя свой список, уже после его гибели, в ответах на вопросы К.Ф.Калайдовича, писал, что рукопись «…в подлиннике хотя довольно ясным характером была писана, но разобрать её было весьма трудно, потому что не было ни правописания, ни строчных знаков, ни разделения слов, в числе коих множество находилось неизвестных и вышедших из употребления».

Известно, что в заседании «Общества любителей российской словесности» при Московском Университете 4 мая 1812 года К.Ф.Калайдович предложил для решения следующий вопрос: «На каком языке написана Песня о полку Игореве: на древнем ли славянском, существовавшем в России до перевода книг священного писания, или на каком-нибудь областном наречии»? [7, с.35]. При этом К.Ф.Калайдович не отождествлял язык из «Слова» с церковнославянским, утверждая: «Песнь Игорева содержит в себе повествование подвигов воинских, не имеющих никаких отношений к делам церкви: написано в пиитическом слоге с восторгом – не в духе библейском, и вероятно, не духовною особою» [7,c.36].

История не знает сослагательного наклонения – что бы было, если бы победил Наполеон? Где оказались бы несгоревшие экземпляры списка самого Мусина – (фамилия явно татарская) Пушкина (тоже кажется не русская фамилия). Как поступил бы с ними французский переписчик, а тем более отечественный, но по заданию новой Наполеоновской власти. Не нашёл бы он в «тёмных» местах «Слова» франко-язычных выражений? Но победила Россия, и эта победа явилась важнейшим историческим событием XIX века, пробудившим огромный подъём национального самосознания, народной культуры и литературы (достаточно, вполне, «Войны и мира» Л.Н.Толстого). Но значительную роль в таком подъёме сыграла и наша древняя поэма «Слово о полку Игореве».

Для выяснения вопроса, на каком языке написана поэма «Слова…» обратимся к труду А.Востокова «Рассуждения о славянском языке». А.Востоков называет славянским языком тот язык, на котором в IX веке написаны церковные книги для болгар и моравов, но замечает, что этот язык не мог быть коренным или первобытным всего славянского народа, он был наречием какого-либо одного племени. И предполагал, что это было сербское наречие. Ссылаясь на рукописи XIV столетия, он полагал, что этот язык был не только у сербов, но и у русских славян (!) едва ли не в общенародном употреблении [7,c.49]. Следует заметить, что ещё «В 1792 году в февральском номере журнала «Зритель», издававшегося И.А.Крыловым, А.И.Клушиным и П.А. Плавильщиковым, последним была напечатана статья «Нечто о врождённом свойстве дум российских», в которой говорилось: «Древность истории нашей, грамоты мира и заключённых союзов доказывают неоспоримо, что у нас были писанные законы, учёность имела свою степень возвышения и даже во дни Ярослава, сына Владимирова, были стихотворные поэмы в честь ему и детям его». Это замечание ясно указывает на предварительную осведомлённость литературных кругов того времени о наличии некоей рукописи в библиотеке Мусина – Пушкина. В январе 1797 года в Москве вышла вторая часть «Творений» М.М.Хераскова, где известный поэт напечатал поэму «Владимир», в которой воспел Бояна, как русского Оссиана и Гомера:

«О! Древних лет певец, полночный Оссиян!
В развалинах веков погребшийся Баян!
Тебя нам возвестил незнаемый писатель;
Когда он был твоих напевов подражатель,
Так Игорева песнь изображает нам…»

Прерывая стихи М.М.Хераскова, постараюсь пояснить, откуда взялись Гомер с Оссианом. То, что Гомер нам известен ещё до «Слова…» – в этом никого, надеюсь, убеждать не надо. Школьный курс истории достаточно много места и времени отводил изучению Древней Греции (да и Древнего Рима тоже). «Одиссея» и «Илиада», если не дословно, то в достаточном объёме их поэтического содержания знакомы почти каждому. И пока существует этот мир – они, как и их автор, НЕТЛЕННЫ. Хотя мало кто знает, что ГОМЕР по-татарски – это ЖИЗНЬ, а ГОМЕР-ГОМЕР га – НА-ВЕЧНО. С Оссианом нас не знакомили. В прекрасном исследовании А.А.Гогешвили, «Три источника «Слова о полку Игореве»» в предисловии издателя (издательство «Белые Альвы», 1999г.) говорится: «Эта книга блестящих догадок, находок и сопоставлений открывает новые направления в культурологических исследованиях одной из самых ярких и самых сложных загадок средневековой литературы – «Слова о полку Игореве». Автор рассматривает текст древнерусской поэмы в контексте развития европейской литературы под воздействием трёх главных архетипных компонент – Библии, поэм Гомера и латиноязычной поэзии, начиная с классики римского периода и кончая раннесредневековой поэзией жесты, вскрывая тенденциозность и прямую фальсифицированность многих работ советских исследователей этого памятника». От себя добавлю, что не только советских, но и вообще отечественных.

Глава 2 книги "О пользе периодических ревизий или что общего между шедевром древнерусской поэзии и мистификациями" Джеймса Макферсона открывается эпиграфом.

Мир хочет быть обманутым.
Себастьян Брант ( «Корабль дураков»).

Автор пишет: «Над “Словом о полку Игореве” с момента его обнаружения постоянно тяготеет сомнение в его подлинности, в его аутентичности. Защита его «антискептиками» в силу их пристрастности, бьющей в глаза априорной тенденциозности часто не имеют успеха и в ряде случаев производит противоположный эффект». Далее он утверждает, что «вылезающие» вопреки всем ухищрениям автора подделки художественные, реально-исторические и лингвистические анахронизмы и несоответствия рано или поздно позволяют установить истину. «Текстологическая практика знает немало казусов, когда литературоведческий анализ, в особенности “идейный” или “идеологический” приводил к весьма скандальным результатам. Классическим примером могут служить поэмы Оссиана, опубликованные в начале 70-х гг. XVIII в. шотландским литератором Джеймсом Макферсоном, и вызвавшие первоначально бурю восторгов во всей образованной Европе. Творчеством Оссиана – “шотландского Гомера” – был увлечен Наполеон и А.В. Суворов, …бесчисленные поклонники “древнего каледонского эпоса” сочиняли оперы и сценические перелицовки, на оссиановские сюжеты писались картины и резались гравюры.

«Наибольший вклад в разоблачение грандиозной мистификации внёс Сэмюэль Джексон (1709-1784). Он в самом начале отрицал древность и подлинность оссианской поэзии. «Будь Оссиан и действительно древним творением, подлинным образцом того, как люди думали в то время, это был бы первоклассный памятник старины. А как современное произведения – он ничто».

А.А. Гогешвили подверг текстологическому анализу фрагменты «Слова», «Задонщины» и Макферсона, найдя несомненные смысловые и стилистические параллели, представляющие аппелятивы авторов, в первом случае, творца «Слова» к могущественному галицкому князю, во втором – создателя «Задонщины» к победоносному Дмитрию Донскому, а в третьем – обращение старого барда Уллина к могучему вождю Голу.[6, c.130]. Интересующимся этим анализом рекомендую самим прочитать эту книгу. Тем более, что помимо текстологических параллелей, на сюжетном уровне история гордого Сварана из поэмы «Фингал», вторгающегося с войском на ирландскую землю в поисках «чести и славы», терпящего сокрушительное поражение от Фингала на берегу бурного Лубара, попадающего в почётный плен и затем отпущенного на свободу, очень близка к сюжетной основе «Слова о полку Игореве». Именно в поэме «Фингал» обнаруживается наибольшее количество образно-тематических, структурно-композиционных и фразеологических сходств со «Словом».[6, c.146]. Гогешвили пишет: «Ещё более интересно было бы рассмотреть “гельский”, шотландский “оригинал”, на который ссылается Макферсон, но его не удалось увидеть даже Джонсону, который по этому поводу писал: «Издатель или автор никогда не мог бы показать оригинала, который вообще никем не может быть показан. Отказ предъявить свидетельства в отместку за обоснованное недоверие – эта такая степень наглости, которой свет ещё не видывал. Было бы нетрудно показать оригинал, если бы он существовал, но откуда же ему взяться». [6, c.149]. В «Московских ведомостях» 5 декабря 1800 года появилось объявление о выходе «Исторической песни о походе на половцев Удельного Князя Новгорода-Северского Игоря Святославича» – так было названо в первом издании «Слово о полку Игореве». «Любители русской словесности найдут в сочинении сем дух Русского Оссиана, оригинальность мысли и разные высокие и коренные выражения, могущие послужить образцом витийства. Почтеннейший издатель (т.е. Мусин-Пушкин, замечание моё) сверх прекрасного и возвышенного слова, соответствующего переложения, присовокупил ещё разные исторические примечания, к объяснению материи служащие» [7, c.11].

Н. Полевой в апрельском номере журнала «Московский телеграф» (1833 г. №7 ч.50) в заключении писал: «Шумели много, а дела порядком не сделали. Решали участь «Слова», а сомневающиеся не высказали доныне всех доказательств своих сомнений, следовательно, сии сомнения остаются ещё под спудом. Но виноваты их поборники «Слова». До сих пор кричавши о нём так много, никто не собрал положительных сведений: откуда был получен и куда девался сборник, в котором нашли его? Кто видел его? Кто и что об нём знает?.. далее мы не изъяснили вполне текста доныне, хотя разводили его великословословием славянина… . Опыты первых издателей «Слова» Карамзина, Калайдовича, Грамматина, Пожарского, А.С. Шилова без сомнения, все похвальны, но ни один НЕ удовлетворителен». [7, c.71]. В 1839 г. этнограф И.Сахаров (1807-1863гг.) напечатал «Слово» в пятом томе сборника «Песни русского народа». Третий отдел статьи, сопровождавший публикацию, посвящён разбору исследований о «Слове». Здесь же Сахаров попытался объяснить, по какой причине высказывались сомнения в подлинности «Слова». Он отметил пять причин. Первой причиной явилось извещение об открытие «Слова» в журнале «Spectateaur du Nord» (1797 г), в котором говорилось о сходстве русской поэмы с песнями Оссиана (Макферсона). Далее И.Сахаров указывает, что незнание языка, на котором написана поэма, послужило второй причиной. Третьей причиной послужили разноречивые свидетельства очевидцев о почерке рукописи, на чём написана, когда и какие признаки древности, а также сбивчивые объяснения, какими правилами руководствовались первые издатели при её переписывании. Четвёртая причина произошла от смешения церковнославянского языка с народным. Не находя церковнославянского языка в «Слове», решительно не понимали, что это народный язык. Многие ошибки в оценке «Слова» вытекали из непонимания нашей народности.[ 7, с.139].

Тут уместно сделать небольшое отступление. В час ночной 13-14 апреля этого года в рамках передачи «Час истины» (ведущий Борис Костенко) о татаро-монголах на Руси было сказано Владимиром Рудаковым: «Татары – не этнос». Игорь Данилевский сказал, что он не может убеждённо утверждать, происходило ли на самом деле то или иное историческое событие – гораздо важнее окончательный результат происшедших событий (об изгнании шведов А.Невским). «Сегодня можно говорить о летописцах как о людях, отправивших и оставивших нам, сегодняшним, послание» (Б.К.).Как правильно понять и прочитать эти послания (И.Д.). Пример: Дмитрий Иванович Донской бежал из Москвы через два года, спасаясь от гнева царя Тохтамыша (И.Д.). В передаче речь шла о летописях Ипатьевской и Лаврентьевской и их содержании, описывающих взаимоотношения русских и татар, русских и половцев и т.д.

А.И. Никифоров: «в «Слове» – 2788 слов, из них материального значения 742, невещественных 852 (очень много!). Больше же всего слов из природы, военные слова не связаны с дружиной» [ 7, с.376]. Из 208 случаев употребления эпитетов к природе относятся 69, к военным понятием 36, к личным именам 27, к социальным отношениям 38, к человеку 26, бытовых 15, к области искусства 11, религии 6 (!), отвлечённых 6, и т.д. Таким образом, более трети эпитетов относятся к природе, как и в былинах, около 15% – к военной жизни. На основании изучения качественного характера эпитетов исследователь утверждает, что военная стихия на эпитетах не отразилась, следовательно, автор «Слова» не военный дружинник, «Слово» относится не к литературе, а к фольклору (половина эпитетов «Слова» неизвестна в литературе).(!). В научной литературе фундаментальный труд А.И. Никифорова по изучению «Слова» (на основе статистического метода, замечание моё) совершенно игнорируется, о нём нигде не упоминается ни одним словом. [7, с.377]. А.А. Гогешвили же пишет: «Итак мы исходим из мысли, что «Слово» произведение книжное, что автор его был человек грамотный и просвещённый, что он написал его, а не пел и что оно не принадлежало никогда ни народному, ни дружинному эпосу. Как произведение книжное, оно должно носить признаки литературы ему современной, обнаруживать в авторе знакомство с книжной словесностью, ибо всякий автор, как бы он ни был гениален, сын своего времени и воспитан на его литературных произведениях» [6, c.79]. Таким образом, логично, с достаточной степенью уверенности, утверждать, что автор не сможет избежать в языке своего произведения языка своего времени.

«В великом «Слове о полку»
Как буйная трава
Вросли в славянскую строку
Кыпчакские слова»

С.Марков

Одним из смертных грехов О.Сулейменова, по словам А.А.Гогешвили, было то, «что в многоосмысленности «Слова», фонетической и лексикосемантической виртуальности его текста он усмотрел возможность прочтения фрагментов на тюркском (половецком) языке» [6, c.9]. Книга О.Сулейменова «Аз и Я» /Алма-Ата, 1975 г/ подверглась «публичной порке и административному остракизму» здравствующими столпами «слововедения». Далее мне придётся приводить цитаты из этой книги (по изданию «Аз и Я» издательство Жазушы, Алма-Ата 1975 г.). «Слово – своеобразный тест, проверяющий знание, мировоззрение и творческие способности читателя, его психологическую подготовленность ко встрече с историей».[8, с. 8]. «Имею право ошибаться и признавать и искать новые решения» [8, с. 8]. «Способность увидеть вопрос в толпе восклицательных знаков – редкое качество» [8, с.16]. Это творческое кредо и отличительная черта О.Сулейменова. Поставив перед собой задачу: « необходимо преодолевать исторически сложившиеся стереотипы и предубеждения в отношениях между народами», он «бестактно напомнил, что представляемые самоотверженными борцами с половецкой агрессией русские князья – сами наполовину половцы, что вовсе не напрасно автор «Слова» называет половчанок красавицами – «красными девицами», что взаимоотношения Руси со Степью не заключались лишь в смертельном противостоянии» [8, с. 9].

«Точка зрения» А.Никитина, высказавшего вполне вероятное предположение об использовании автором «Слова» творческого наследия Бояна, также вызвало гнев «слововедов» («Так уничтожить «Слово» ещё ни кто не пытался» – оценка «точки зрения» А.Никитина Д.С.Лихачёвым). «Стремясь во что бы то ни стало убедить себя и других в том, что всё в «Слове» подлинно (т.е. принадлежит XII веку), защитники усложняют ситуацию. … следует хотя бы условно принять, что «Слово» - литературный памятник, по меньшей мере, двух временных срезов XII и XVI веков» [8, с.21]. О.Сулейменов прежде всего пытался отделить «зёрна» от «плевел», понять что в Слове» сохранилось от протографа, что привнесено переписчиком, считая, что «свидетельским показаниям «Задонщины» веришь больше, чем списку Мусина-Пушкина. «Задонщина» повествовала о реванше, которого добились русичи за своё поражение на Каяле. Она писалась как своеобразный ответ «Слову»»[8, с.22]. «Задача автора «Задонщины» иная, чем у переписчика. Первый использует лишь форму и потому, если встречаются детали непонятные или устаревшие, он их попросту опускает, или передаёт средствами современными. Переписчик же обязан был донести и форму и содержание, причём подать так, чтобы было понятно современному читателю, и поэтому неясные места он расшифровывал, архаизмы пояснял надстрочными словами, тюркизмы (если смысл их был понятен) – переводил». [8, с.21]. А что было с непонятными тюркизмами. Они, скорее всего, расчленялись, разбивались на фрагменты, которые и приводили к появлению «тёмных» мест в лексике «Слова». В упоминаемых ранее Ипатьевской и Лаврентьевской летописях, как и в «Слове», полно тюркизмов. Д.Е.Еремеев указывает такие из них : «кумыз (кумыс), курган, билинчи (знак; в этом значении иногда употребляется слово белег), сайгат (добыча, трофей), ортьма (покрывало), япончица (накидка), яруга (овраг), чага (рабыня), емшан (полынь), хоругвь (от тюрк. «корунга») – существительные, бусый (серый), например, «бусый волк» (от тюрк. «бус/боз»), харалужный (стальной), например «мечи харалужные» (от тюрк. «каралуг» - чёрная, т.е. воронёная сталь [8, с 63].

По поводу таких тюркизмов О. Сулейменв пишет: «В число тюркизмов, которые подлежат здесь рассмотрению, я не включаю лежащие на поверхности русского текста тюркские лексемы… Останавливаться на разборе этих, (в том числе указанных и Д.Ефремовым, замечание моё) переводов (ими занимались Мелиоранский, Корш, Ржига) не стану, хотя непрояснённость такого тюркизма, как «кощей», имеет важное значение для понимания «Слова» [8, с. 54]. Замечу, что сам процесс отыскания тюркизмов в «Слове» развивался во времени удивительным образом. Если вначале говорилось лишь о трёх (!), попавших в русский язык за последнее тысячелетие – курган, ватага, кумыс (см. статью А.И.Попова «Кипчаки и Русь», статья, написаная в 1946 году, призвана была доказать ничтожность тюркского культурного влияния на Русь), то появление словаря Срезневского, где указано множество тюркских слов, использовавшихся в речи древнерусских книжников, говорит о существовании лексических связей тюркских и восточнославянских языков. Об этом же писал и П.М.Мелиоранский: «заимствование восточного слова в русской письменности до монгольского времени» – ещё в 1905 году. Я не профессиональный филолог, и моя задача не заключается в анализе той или иной лексемы и историзма её появления в русской речи и литературных произведениях: летописях, былинах, сказаниях. В своём докладе «Славяно-тюркский язык, забытое двуязычие» просто постарался, как смог, указать на тесное языковое сосуществование русско- и тюрксо- язычных народов и взаимопроникновение, буквально до ДВУЯЗЫЧИЯ. Питают меня в этом убеждении многочисленные авторы-исследователи этого вопроса, которых мне и приходится цитировать после прочтения их работ. Приведу ещё одну цитату из книги «Русь и Рим» Г.В.Носовского и А.Т.Фоменко (т 2 стр. 99). «А как же повлияло татаро-монгольское нашествие на наш русский язык? Совершенно ясно, это орда варваров, затопившая страну, безнадёжно исказила и затоптала исконно русскую речь, понизила уровень грамотности и погрузила народ в темноту невежества и безграмотности (горят города, библиотеки, монастыри, древние книги, разграбляются сокровища и т.п.). Историки убеждены в том, что татарское завоевание на несколько столетий остановило развитие русской культуры и отбросило страну во тьму прошлого. Но так ли это? Одним из общепринятых показателей уровня культуры является «правильность» письменного языка: варварская латынь, правильная латынь, классическая правильная латынь. Например, на Западе времена, когда писали на классической латыни, считаются периодами высочайшего развития культуры и бессмертным образцом для подражания. Напротив, употребление вульгарной латыни или просто народных языков считается очевидным свидетельством падения культуры. Применим тот же критерий к Древней Руси, «завоёванной монголами» на протяжении с XIII до XV века. Триста лет! И что же видим? «Язык наш, - пишет Карамзин (кстати, ХАРАМ ЗИН, «запретный ум», храм ума, замечание моё, Х.Н.) – от XIII до XV века приобрёл более чистоты и правильности». Далее, по Карамзину, при татаро-монголах вместо прежнего «русского необразованного наречия писатели тщательно держались грамотности церковных книг или древнего сербского… коему следовали они не только в склонениях и спряжениях, но и в выговоре».

Далее, они же пишут: «Можно утверждать, что кириллица, как единственная азбука для русского (греческого, сербского и т.д.) письма, установилась не так уже давно, поскольку ещё в XVII веке в употреблении были и другие буквы» (стр.107). Они посвятили целую главу «Двуязычие на Руси XV века», считая границей исчезновения двуязычия на Руси XVII век. Но с этим-то, как раз трудно согласиться. Двуязычие не исчезло, оно просто скрыто от ненаблюдательного взгляда. О. Сулейменов, говоря о «Слове», пишет: «В среде, насыщенной поэзией тюркской речи, мне кажется, и творил неизвестный автор «Слова», произведения, посвященного одному из нерядовых эпизодов славяно-тюркской истории. …Он, сын своего времени и сословия, свободно и естественно употреблял в тексте не только НЕВИДИМЫЕ уже тюркизмы, но и живые тюркские термины и лексические формулы, не боясь быть непонятным своим читателям. Он рассчитывал на двуязычного читателя XII века» [8, с.182].

Авторы серии очерков «Тюркизмы в восточно-славянских языках» рассчитывают на понимание двуязычного читателя XXI века. Напоминая, что являюсь двуязычным по рождению и по образованию, попытаюсь сказать и о своём понимании некоторых тёмных мест в «Слове о полку Игореве».

Как известно, сему военному предприятию сопутствовали определённые погодные и астрономические явления. Стояла небывалая жара и затмилось солнце. Ничего не говорится о праздниках: ни христианских, ни мусульманских. Могу только предполагать, что мог быть священный месяц для мусульман. А.Т. Фоменко хорошо бы рассчитать на 1185 год наступление месяца рамадан (месяца мусульманского поста), либо месяца и даты праздника жертвоприношения – курбан байрам (по-татарски). Исламизированная часть СТЕПИ могла совершать хадж в это время – паломники часто с собой берут лучшие украшения, одежду, подарки и т.д. И деньги! Таким образом, самоё т.н. «военное» предприятие могло быть обыкновенным организованным грабежом беззащитных половцев-паломников с их «красными девицами», чьи япончинцы и ортьма, злато и жемчуга стали частью и содержанием «военной» добычи. Никто бы и опомниться не успел – ускакали бы с огромной добычей добрые русичи – да тут случилась НЕПОГОДА – тихая доселе река, которую можно было спокойно перейти вброд даже пешему, вдруг стала НЕПРОХОДИМЫМ препятствием. Река будто взъярилась, её берега мгновенно стали топкими. Почему? Скорее всего ливень был столь значителен, что хлынувшая в русло со всех мест вода понесла глину, песок, камни в виде селя и затопила всё вокруг. Попытки мостить переправы даже награбленным имуществом ни к чему не привели. Пришлось заночевать, т.к. в попытках преодолеть заболоченную трясину устали кони и люди. Речку ту прозвали Сюурли. Я намеренно переставил две буквы. «О походе Игоря кроме «Слова» была составлена и особая летописная повесть. В ней упоминается река Сюурлий, на берегах которой произошла первая битва с половцами, когда русские захватили кибитку кочевников, награбили много добра и взяли в полон кыпчакских девушек: «… помчаша красныя девки половецкыя, - говорится в «Слове», - а с ними злато, и паволокы, и драгыя оксамиты» (Д.Е., с.64). Далее там же говорится, что « Сюурлий – явно тюркское название, что Н.А.Баскаков возводил его к слову «сююр» (мошкара), и это позволяет видеть в ней небольшую, «комариную», заболоченную реку. Более смысла, по-моему, в названии самой реки: СУ-вода, Yрли – поднимается. Просто и со вкусом! Буквы Y не должно было быть в тексте «Слова» - она было «НЕНАШЕЙ», заменили буквой «ю» да и переставили, на всякий случай. А ведь и месяц апрель-май, м.б. и снега то не все растаяли. Вот она в этом году, 2009-м, какие сюрпризы выдает в апреле месяце. Могло быть и половодье, вызванное аномальной жарой. Таким образом, дружины вынуждены остаться на месте грабежа. Слух по Степи быстро разнёсся, что враг не ушел, а увяз на берегу Каялы, где впоследствии и нашел свой бесславный конец. Реку Каялу никак идентифицировать не удаётся, такого нынче гидронима нет. Сюда отступило русское войско на третий день битвы, когда «падоша стязи Игоревы» пали стяги Игоря, поход закончился полным разгромом князя. Снова разделю название на два составляющих слова – Кая-ял. «Ял» - по-тюркски – отдых, остановка для отдыха (Ял итү). Эта была смертельная для дружин русичей вынужденная ночная стоянка перед их полным разгромом превосходящими силами половцев, ошеломленных коварством и наглостью грабителей беззащитных своих соотечественников, отправленных за синее море, к могилам пророков. (По поводу семантики КА – в книге «рro Чти тайну языка. Язык = Давайте напишем! [с.29-30]). Либо это КАЯ-Ял, т.е. там, где устроились на вынужденный отдых.

О. Сулейменов пишет: «Даже уцелевшие при переписке тюркские включения придают речи «Слова» особый колорит и вкус, как щепотка баскунчакской соли, растворенная в чаше днепровской воды. Или капля крови. Или слеза». [8, c.183]. Такую «слезу» быстро иссошхуюся под пером переписчика, но оставившую на “щеке” «Слова» свой неизгладимый еле угадываемый след, попытаюсь восстановить из родника тюркской речи. Есть в «Слове» одно “тёмное” место. «Всю нощь съ вечера босуви врани възграяху, у Плъсеньска на болони бъша дебрь Кисаню, и не сошлю къ синему морю».

Одно из наиболее трудных для понимания мест «Слова» Плесеньск, как полагают, селение под Киевом, болоньё – низкий берег Днепра, где располагался киевский Подол; … дебрь Кисаня – овраг в окрестностях Киева, конец фразы часто исправляют: «и несошася к синему морю», но и в этом случае и грамматическая конструкция и смысл фразы остаются не ясными». [1, c. 45]. Могу предположить, что исправляли не только конец, но и всё предложение, изменив его почти до НЕПОНИМАНИЯ. Не я первый, кто соединил два слова в одно: босуврамни, т.е. босурмани (мусульмане!). Что же они делали с вечера всю ночь? Възграяху на болони беша дебрь Кисаню. Есть в исламском религиозном отправлении особый молитвенный порядок, отличающийся от обычного, ежедневного. Ежедневный, индивидуальный пятиразовый НАМАЗ (с утра до поздней ночи) в месяц рамадан, перед окончанием поста, рекомендуется дополнить ночным (с вечера и всю ночь) таравихом, коллективным(!) При этом за ночь прочитываются 20 рəкəт по 4 рəкəта, т.е. 5 раз (беш) с перерывами после каждых 4 рəкəта. Таравих заканчивается ТӘБӘРӘКом. Всё это позволяет предположить, что ночью на лугу (болонь=болын – луг) действительно большие массы народа възграяли своему пророку Исаню, т.е. могло быть несколько иное понимание того, кому обращать, кроме БОГА, свои молитвы, обращая в сторону места его погребения свои души (СА) – к синему морю и далее, в направлении ИЯ РУС АЛИМА, т.е. гнезда русского святого. В таком случае под басурманами надо понимать христиан-единобожников, а под хаджем – паломничество к святым местам. Согласен, что это только предположение, вызванное «темнотой» некоторого места «Слова о полку Игореве».

Оставляя профессиональным слововедам их обильную хлебную ниву, перейду к другой части своего заявленного доклада – к русской фразеологии и наличию в ней некоторых тюркизмов.

К вопросу о русской фразеологии. (по материалам Фразеологического словаря русского языка).

Всем известна песня: «Как-то рано, на рассвете заглянул в соседний сад…»

Так и я, решил заглянуть в «соседний сад» - в словарь русской фразеологии. Русский язык, на котором я говорю большую часть своей жизни, не является единственным языком моего общения с окружающими меня людьми – с родными людьми стараюсь говорить на языке моих предков и родителей – татар-мишарей. В предисловии к татаро-русскому словарю говорится: «Берега Волги, Камы и Белой издавна были заселены древним народом, известным ныне под названием поволжских татар, живших здесь задолго до монгольского нашествия. Поволжские татары…прошли весьма сложный путь образования и развития, с многократными схождениями и расхождениями племён и народов… и в этом процессе главным является схождение двух близкородственных этнических компонентов – булгарского и кыпчакского. Татарский народ, таким образом, по происхождению связан, с одной стороны с булгарскими, жившими на берегах Волги и Камы, с другой – с кыпчаками, жившими в Поволжье и других регионах, в результате чего общенародный татарский язык вобрал в себя особенности как среднего диалекта (языка булгар), так и западного диалекта (языка мишарей-кыпчаков)» [9, с. 5]. Благодаря социально-экономическим культурным связям с русским народом появилась настоятельная необходимость в создании переводных словарей и разговорников. Первым татаро-русским словарём можно считать древний словарик «Толкование языка половецкого». В нём кыпчакские слова даны с переводом на русский язык. И, возможно, при создании русско-татарских словарей происходило взаимопроникновение лексем. Однако, перейду к примерам.

1. БАШ-НА-БАШ. 1. Прост. Вещь-на-вещь, без придачи, без доплаты (менять, обменивать). Считается, что это – арго прасолов: «голову на голову» (менять скот). От тюркского baş – голова [10, с.34].

Не понимаю, как менять (и зачем?) скот, но, вероятно, меняли «голову на голову» невольников, рабов, как скотину. И это не арго прасолов – оптовых скупщиков скота и различных съестных припасов (обычно мяса и рыбы) для перепродажи. Это тюркоязычная речь – БАШ-НА-БАШ, т.е. голову за голову, как око за око, обмен пленниками, что и сейчас практикуется на Ближнем Востоке.

2. НИ БЕЛЬМЕСА. Прост. Совсем, совершенно ничего не знать, не понимать, не смыслить и т.п. В данном фразеологизме имеем неоправданное усиление смысла частицей НИ.

БЕЛЬМЕС – незнайка, Происходит от слова белергэ=знать. Слово БЕЛЬМО того же происхождения, т.е. БЕЛЬМЭ=НЕ ЗНАЙ

БЕЛЬМО В (НА)ГЛАЗУ – (как) помеха, (как) нечто раздражающее своим присуствием [10, с.35]. Происхождение этого фразеологизма таково: БЕЛЬМО в ГЛАСУ=БЕЛЬМО в ГОЛОСЕ=БЕЛЬМӘ в разговоре (в голосе, гласе), т.е. не понимать о чём речь. Особенно, если разговор ведётся на непонятном языке, что, естественно, очень раздражает, является помехой пониманию смысла речи, разговора.

3. В ДНИ ОНЫ. Устаревш. Некогда, когда-то, очень давно. Ср. во время ОНО [10, c.140]

На самом деле: В дни ӨНны

ӨН – звук, голос.

Следовательно, в дни ОНЫ=в дни ӨНны, т.е.в очень известные, сохранившие ГЛАС, звук (прозвучавшие в истории) дни.

4. Согнуть в три дуги; согнуть в дугу; гнуть в три погибели. Согнуть в дугу=Согнуть(ся) в дуа, т.е. гнуться в молитве; гнуть в три дуги – т.е. троекратное молитвенное (христианское) служение Богу.

Гнуть в три погибели = гнуть в БАКИ БЕЛЬ, т.е. опять таки троекратное приближение к Богу.

А в русском языке – жестоко эксплуатировать, тиранить?! Первоначально: гнуть, ломать человеческое тело на на дыбе при допросе.

5. Гроб повапленный (Вапь – вапа – древнерусское – краска) [10, c.120].

1) Что либо пустое, ничтожное, бессильное, прикрывающееся наружным блеском.

2) человек, внешность которого скрывает что либо вызывающее отвращение.

На самом деле, татарское ВАБА – чума, зараза, холера. Т.е. гроб с чумным (либо холерным) мертвецом, который ни в коем случае нельзя вскрывать, наверное его красили специальной краской!

Первоначально. Переосмысление выражения идёт от евангельского сравнения лицемеров с «гробами повапленными, которые красили снаружи, а внутри полны мёртвых костей и всякой мерзости».

(Г.В.Новостному и А.Т.Фоменко – в пример того, что Евангелие написано не ранее XIII-XIV веков, в пору чумы в Европе).

6. Давать стрекача /стречка/. Прост. Пускаться наутёк, стремительно, поспешно убегать; удирать [10, c.125].

Стрекача = сТЕРЕ КАЧА, т.е. ЖИВО УБЕГАЕТ (по-татар.)

7. Проложить курс, держать в курсе.

Курс (cursus- лат. – БЕГ) – направление движения. Скорее всего произошло от КУРЫС – кора молодой липы. Из неё плели лапти, т.е. прокладывали (подкладывали) курыс – кору. А бег без лаптей называли: Курысыз = cursus, т.е. налегке, босиком.

8. БЛАГИМ МАТОМ. Прост. Очень громко, неиставо. Исступлённо (кричать, орать, вопить и т.п.).

Ни за какие БЛАГА (сокровища) (в мире). Ни при каких обстоятельствах. Выражение усиленного отрицания чего либо. Удивительно, что люди могут отказываться от БЛАГА – потерять БЛАГОСТЬ. Если только имелись в виду синонимы: ни за какие коврижки, ни за что на свете.

Тут потерян смысл (извращён?).

БОЛАГАЙ (татарск.) – озорник, проказник, скверный. Ни за какого озорника, проказника делать что либо, естественно, не хотелось. Отсюда, усиленное отрицание. Ну, а мат скверный, проказливый.

БОЛАГАЙ МАТ = БЛАГОЙ МАТ (хулиганский!)

Все эти тюркизмы в русской фразеологии давно уже вошли в обиход русской речи.

В заключение ещё раз приведу классификацию тюркизмов по О.Сулеймёнову: 1) явные заимствования; 2)узнаваемые; 3)невидимые. В письме к слависту И.Р. он привёл навскидку двести слов, вошедших в русскую речь. В своей книге «Тюрки в доистории» он пишет: «Больше века славянские и тюркские языки изучались изолированно друг от друга. Сегодня начинаем понимать, что это противоречило природе взаимозависимого развития этносов, знавших на протяжении тысячелетий длительные периоды двуязычия. Должна появиться новая дисциплина – тюркославистика, которая поможет устранить противоречия раздельного изучения. И главным её итогом может стать усовершенствование общего языкознания, на достижения которого, как на фундамент, опираются все общественные науки».

1. В. Д. Гладкий. Славянский мир I – XVI века. Энциклопедический словарь. М., Центрполиграф 2001.
2. Б. Боденхамер, М. Холл. Учебник магии НЛП. М., Олма-Пресс 2004.
3. Ю.А. Левицкий. Общее языкознание. URSS, 3-е издание.
4. Сокровища булгарского народа. Вып.1 под ред. академика Ю.К. Бегунова. С-Петербург 2007.
5. Слово о полку Игореве. Свердловск. Средне-Уральское книжное изд-во 1985.
6. А.А. Гогешвили. Три источника «Слова о полку Игореве». Исследование. «Белые альвы», М. 1999.
7. Учёные записки том LXXXII кафедра русской литературы. Выпуск 6 Слово о полку Игореве. Издание МГПИ им В.И.Ленина, М., 1955.
8. О.Сулейменов. Аз и Я. изд-во Жазушы, Алма-Ата, 1975.
9. Татарско-русский словарь.
10. Фразеологический словарь русского языка. Изд-во «Советская энциклопедия» М., 1967.

Дин ТИМАЗИН

"Сначала вас не замечают.
Потом над вами смеются.
Затем вам противостоят.
В результате вы выигрываете."
Махатма Ганди

На своей 30-й сессии в 1999 году ЮНЕСКО объявило 21 февраля отмечаемым ежегодно Международным Днем родного языка. С тех пор прошло уже 10 лет. Нельзя сказать, что родному языку повсеместно не уделялось достаточно внимания. Во-первых, на родном языке каждый житель планеты Земля ежедневно говорит (по крайней мере ведет внутренний диалог), грамотные люди, то есть, знакомые с грамотой родного языка, пишут, пользуясь родным алфавитом, ежедневно же в семьях, либо в сообществах демонстрируют те или иные особенности родной культуры: быта, обычаев, традиций, верований, - исторически доставшиеся им от предшествующих поколений, говоривших и творивших в рамках родного языка. Никто не может лишить человека возможности Владеть родным языком – не представляется же возможным лишить человека права дышать, думать, созерцать окружающий мир.

Но, говоря о родном языке, каждый вкладывает в это понятие свое понимание Родства. Возможен ли такой вариант: грек считает родным языком английский, а англичанин – язык суахили, араб – язык самодийский, а тунгус – язык банту? Хоть и смешал все языки во время Вавилонского столпотворения Вседержитель – но не до такой же степени. Греки говорят на своем языке – греческом, арабы на арабском, англичане – на английском, а на каком же языке говорят народы самодийско-тунгусской группы (национальности)? Вы вправе спросить, к чему эти примеры? По-моему, человек род-ивший-ся (уж очень не хотелось ставить здесь возвратную частицу «ся» - получается, что человек сам себя родил?!) одним своим появлением обязан РОДУ, давшему начало тому сообществу – НА-РОДУ -, к которому отныне и будет принадлежать. И родным языком овладеет и будет считать язык своего рода, своего НА-РОДА. При этом никто не лишает его возможности овладеть и языком другого Рода – это даже очень приветствуется и развивает. Есть же и поли-глоты, то есть те, кто свободно владеет языком многих («поли») Родов. Однако же, помним о том, что («Вышли мы все из народа – дети семьи трудовой» - слова из известной советской песни – далее звучало так: «Братский Союз и свобода – вот наш девиз боевой»!) прародителями всех без исключения людей на Земле были Адам и Ева – эта первая трудовая ячейка после изгнания из Рая, где всё было на халяву. При этом утверждается, что Создатель вылепил Адама из глины, а уж Еву – из ребра Адамова. Как тут не воспользоваться родным языком и не посмотреть, как пишутся на этом родном языке слова: тесто (то есть, та же глина, ведь она тоже замешивалась на воде) и ребро. Так вот- замешивание теста и изготовление из него – в родном языке звучит так: КАМЫРГА. А слово «ребро» звучит так: КАБЫРГА. Запишем эти слова рядом: КАМЫРГА – КАБЫРГА. И не только академики от лингвистики и филологи, но и просто умеющие читать люди с удивлением заметят, что различие в этой паре – сущий пустяк, букву «М» поменяли на букву «Б». Специалисты такую замену обосновывают – на то они и специалисты. Они утверждают, что есть такая наука - историческая лингвистика, которая позволяет заглянуть в глубь истории и там обнаружить этот фоноэволюционный момент перехода одного звука в другой с сохранением семантики. Не буду спорить со специалистами, хотя насчет сохранения семантики слова при фоноэволюционном процессе в языке – готов поспорить. Этот пример говорит о том, что слова-то разные. Другое дело, что писатели библейских текстов плохо знали родной язык и вполне могли ошибиться. Таким образом, то, что Бог вылепил из одного замеса и мужчину и женщину (за исключением одной хромосомы) писатели превратили в «бес в ребро» (то есть, «бе» вместо «ме» - ребро!). Вправе спросить меня слушатели, о каком родном языке здесь говорю. Я имею в виду тот язык, который третий год пытаюсь на Конгрессе представить в виде праязыка – язык тюркский.

Небольшое отступление от темы. В лекции, прочитанной в МГУ им. М.В.Ломоносова на Третьем фестивале науки, известный лингвист Андрей Анатольевич Зализняк рассказал слушателям «о типичных ошибках лингвистов-любителей и опасности дилетантского подхода к изучению языка». Лекция имела название, озвученное впоследствии журналом «Наука и жизнь»: «О свободном владении родным языком, порождающем "любительскую лингвистику"». Редакция журнала с его любезного разрешения опубликовала расширенный вариант текста лекции в № 1 и № 2 за 2009 год. «Любительская лингвистика» - не такое уж безобидное увлечение», … «откуда произошло, как появилось то или иное слово», … «в поисках ответа человек, далекий от лингвистики, начинает строить догадки, основанные на случайном сходстве слов». «Свободное владение родным языком порождает у них ощущение, что все необходимые знания о предмете им тем самым уже дано и остается только немного подумать, чтобы получить правильный ответ». «Люди самых разных жизненных занятий и уровня образования время от времени задаются вопросами, связанными с языком… Часто возникают и вопросы, так сказать, бескорыстные, порожденные чистой любознательностью, например, что в точности означает слово «аляповатый»? Откуда оно произошло? Когда оно появилось? Или, есть ли какая связь между словами «укусить» и «покуситься»?» Отвечая в своем докладе «уважаемому» академику-профессионалу от лингвистики, ни в коей мере не покушаюсь на его научную известность, ни, тем более, кусать отечественную лингвистику и филологию не собираюсь. Но сразу обращаю внимание слушателей (читателей) на подчеркнутые в цитатах слова: «опасности… не такие уж безобидные». Так в чем же опасность «небезобидной» попытки разобраться в родном языке?

«Там, где критерий серьезного научного анализа проблемы отброшен, на его место непременно выдвинутся мотивы вкусового, эмоционального и, в особенности, идеологического порядка – со всеми вытекающими отсюда общественными опасностями». Вот и разгадка смысла и конечной цели данной лекции и ее пересказа на страницах так любимого всеми и читаемого журнала, где на первом месте в названии издания стоит слово «наука», соединяемое союзом «и» со словом «жизнь».

Слово наука происходит от тюркского слова «УКЪ»- «учись», то есть, вместе с «на» получилось «НА-УЧИСЬ». Дам и своё понимание появления слова АЛЯПОВАТЫЙ. В русском языке это слово означает неряшливый, неаккуратный, невыразительный, одно слово: сделано ТЯП-ЛЯП. Представим себе, что из хорошей заготовки вам предлагается окончательно выделать нечто необходимое и удобное для хозяйства – ложку ли, коклюшки ли, топорище, может быть. Вы заготовку взяли и … в результате вашей «деятельности» запороли, то есть попросту, сломали, сделали негодной к дальнейшей обработке. В родном языке про такого мастера скажут: АЛЫП УАТА, то есть, взял, чтобы сломать. Так, может быть, и появилось:

АЛЫП УАТА => АЛЯПОВАТЫЙ.

В чём же здесь опасность «любительского подхода» к пониманию НЫНЕ редко употребляемых и выходящих из оборота слов русского языка? Тем более «общественная опасность»?

Опасность тут есть, и она действительно огромная. На I-м и II-м Конгрессе в секции “Европейские праязыки” было сделано два доклада “Славяно-тюркский язык. Забытое двуязычие.” И “Тюркизмы в “Слове о полку Игореве” и в русской фразеологии”. Как-то незамеченным и мною, автором этих докладов, и многими участниками I-го Конгресса явился неожиданный и тем более удивительный доклад-откровение Сергея Сергевича Сокольского “Язык руссов”. В этом докладе говорится, что “язык РУС-АКОВ сложился более 3000 лет тому назад, и пользовались им на всей территории Assia TerRa, как господствующим языком, вплоть до 1862 года. В 1696 году адмирал Крюис Голанпс, проживавший тогда на Дону, записал цитату, которая вошла в исторический календарь С.В.Болдырева 1956 года, стр.19: “Донских, Запорожских, Малороссийских К'Асс(АЗ)Аков должно почитать за один Народ по образу жизни, по ЯЗЫКУ, домостроительству, одежде, свободе совести (поклонялись АКСАйской Владычице К'АРТАНЕ – справедливости)”.

Должен признаться, что я обратил внимание на этот доклад лишь спустя два года. Это было подтверждением, и серьёзным, того, что язык этот принадлежал всем проживающим на необъятной территории народам и был он ТЮРКСКИМ.

В своей книге “proЧти тайну языка. Язык = ДАВАЙТЕ НАПИШЕМ” удалось лишь прикоснуться к «тайнам» языка, который мне пришлось назвать славяно-тюркским. Термин этот, как оказалось, существовал у совершенно НЕЗАВИСИМЫХ в своих научных изысканиях авторов. Потому НЕ ЗАВИСИМЫХ, что занимались они научными построениями в разных областях: А.Т.Фоменко (с Г.В.Носовским) – в истории, Ю.А.Мансуров – в филологии. Первый, А.Т.Фоменко, ссылался на «необъяснимость» существования в книге Афанасия Никитина, тверского купца, «Хождение за три моря» отдельных фрагментов «НЕРУССКОЙ» речи. Другой, Ю.А.Мансуров (христианин!) писал: «Никаких случайных совпадений или случайных созвучий нет среди языков мира – все они обусловлены исторически, ибо когда-то был общий протоязык, и был он, собственно, русско-тюркский». Свой доклад на I-м Международном Конгрессе “Докирилловская славянская письменность и дохристианская славянская культура” (2008г.) мне пришлось назвать “Славяно-тюркский язык. Забытое двуязычие”. Доклад был отмечен организаторами грамотой. На II-м Конгрессе, проводившемся в те же сроки (12-14мая) в том же месте (г.Санкт-Петербург, Ленинградский государственный университет им. А.С.Пушкина) в прошлом (2009) году докладывал по той же тематике в секции: “Европейские праязыки”. Доклад назывался “Тюркизмы в “Слове о полку Игореве” и в русской фразеологии”. Пишу об этом вот в какой связи. Книга, упомянутая в начале, говорит, что слово “ЯЗЫК” означает побуждение к НАПИСАНИЮ. О каком же тогда «двуязычии» может идти речь? Налицо непонимание автором и книги и доклада смысла самого слова ЯЗЫК. Ведь тогда и русские и «НЕ русские» - «тюрки» должны иметь один – ЕДИН – алфавит. И это тогда, когда мы говорим о ПРАЯЗЫКЕ, а не о ПРОТОЯЗЫКЕ. В таком случае православный христианин Ю.А.Мансуров ближе к ИС-ТИНЕ, нежели уважаемый мною А.Т.Фоменко – он же говорит именно о ПРОТОЯЗЫКЕ. Тогда следует признать, что таким ПРОТОЯЗЫКОМ БЫЛО ЕДИНОЕ НАПИСАНИЕ – знаковое обозначение звучащей речи – фонетики… Многоточие поставил потому, что хотел приписать слово ЯЗЫКА. Получилось бы «фонетики ЯЗЫКА», что абсолютно точно передаёт СМЫСЛ – звучание НАПИСАНИЯ (естественно, при чтении написанного!). В таком случае говорить о «двуязычии» означает, что слова писались либо одними (общими) знаками, либо один из этих двух языков ПРО-ИС-ТЕК-АЛ из другого, сохраняя ИС-ТОТ-ную семантику (либо её меняя на противо-положное). Что касается знаков письма – тут всё ясно. В самое РАН-НЕЕ время (запишу-ка я это слово так «рәнь-ия»), когда человеческий род (гнездо) учился, то есть выполнял команду: «Научись, Род!», команду СВЫШЕ, команду ВСЕ-ДЕРЖИ-ТЕЛя, он и начал учиться, резать (или получать резы?!) знаки на камне, соотнося звуки своей речи с их воплощением в следах этой работы. Так стали появляться РУНЫ (заметьте, по-ЯВЛЯТЬСЯ, про-ЯВЛЯТЬСЯ – про-Явь-ЛА-ть СЕБЯ; не считать ошибкой и здесь и в дальнейшем переходы А в Я и Я в А). Поясню лишь, что «НАУЧИСЬ, род» уже написано выше по тексту: РӘНЬ-ИЯ. Руны – раны на КАМНЕ, по образному выражению академика ЧУДИНОВА В.А., - можно также считать СЛОВОМ «РӘНӘ», что означает «УЧИТСЯ». А ведь человечество, получая раны (не смертельные), учится больше их не получать. Поэтому ОНИ эти РУНЫ творчески переосмыслили, попользовавшись на самых ранних ступенях своего ЯЗЫЧЕСТВА, и попросили (по-бросили) ЗАМЕН-ИТЬ. Что дали МУСЕ (МОИСЕЮ) на скри-жалях? Это хранится в ковчеге (капчек) за семью печатями. Вход туда охраняют ЛЕВИТЫ – самая элита иудеев. Это уже позднее сумка – КАПЧЫК (так пишется в словаре) превратилась в корабль – КОВЧЕГ, хотя корабль = КАРА БЕЛЬ, то есть УМЕЙ СМОТРЕТЬ, или рас-смотри (рус – смотри!). Тайн в языке столь много, что приходится утверждать, что МОЩНОСТЬ ЯЗЫКА – БЕЗ-КОНЕЧНОСТЬ МОЩНОСТИ КОНТИНУ-УМА!

А кто такие тюрки (тюрги)? Где этот этнос? Как возник этноним? Если нет этноса, не считать же жителей Турции тюрками древности на том лишь основании, что они ТУРКИ, этноним (турки) созвучен, язык же тюркский не только существует, но по воздействию своему на языки многих-многих народов, составлявших и ныне составляющих другие этносы, носивших и ныне носящих другие имена – этнонимы, - является шифром-кодом к познанию семантики макро- и микрокосма, то есть мироздания. Миром правит любовь – «СЮЮ»- процесс, состояние любви! По-тюркски Сюю => Сую – в русском языке – начало СО(СА)-ИТИЯ, то есть производства души – сути происходящего процесса (СА – душа, ИТЬ – делай!). Но это слово ещё и СУ-Өй => ДОМ ВОДЫ. Вода – источник жизни. Человек на три четверти (3/4) состоит из воды. Воду ищут на других планетах – ищут первопричину жизни, а на самом деле – космический код. Хочу предложить некую догадку-формулу, которую назвал «формулой Хайдара». Формулу воды (химическую) напишем символами, принятыми в периодической таблице элементов Д.И.Менделеева: Н2О. Затем, прочитав её вслух, запишем буквами русского алфавита: АШДВАО.

Н2О≡АШДВАО (фонетическое тождество!)

В записанном слове АШДВАО часть слова – «ДВАО» - состоит из букв слова «ВОДА», только буквы переставлены.

Выпишем порядок исправления, перемещая буквы попеременно на одну позицию:

Н2О = АШДВАО

АШВДАО

АШВДОА

АШВОДА

В словах АШДВАО, АШВДОА, АШВОДА видны слова, знакомые и незнакомые.

ДАО – ПУТЬ (к ис-тине!)

ДОА – ДУА – МОЛИТВА

АШ – ЕДА

Налицо, шифр-код. Путь к ис-тине (то есть к ОБ-ретению ДУХА – «ИС» - дух, «ТИНӘ» - обретает) лежит в вере в ЕДИНОГО БОГА – СОЗДАТЕЛЯ. В исполнении его заповедей (их у тюрков было 9 – священное число) и молитвенном обращении к Вседержителю. Едой человеков могла быть лишь ВОДА, учитывая энергоемкость составляющих компонентов водорода и кислорода. Водород Н = АШ (еда). Прямое указание человечеству использовать этот элемент в качестве ТОПЛИВА-ЕДЫ многих агрегатов. Водород – родитель ВОДЫ и СЫН Воды, то есть ОТЕЦ и СЫН. Кислород – ДУХ (ДЫХАНИЕ). Состав воздуха на Земле: 70% - азот, 21% - кислород. Мировой океан составляет 2/3 земной поверхности, при разложении воды на водород и кислород расходуемый дыханием человечества кислород не исчезает, а восстанавливается, и, окисляя в процессе использования водород, опять пополняет запасы воды. Удивительный замкнутый цикл. Кстати, ЦИ-КЛ по-тюркски «сотвори ци» - КыЛ ЦИ – то есть, внутреннюю силу, силу духа, отсюда ЦИ-ГУН, ТАЙ-ЦИ-ЧЖУАНЬ. Да и слово ДУША – ДУ-СА, то есть, две души (СА): соединение двух душ – сутей при рождении одной, новой. В английском языке тело – body – ясно говорящее, что ТЕЛО – ВОДЫ, и что ТЕЛО – БОжье ДЕ-яние. Такой вот ЛЮБИ-ТЕЛЬ. Само это слово означает - ЛЮБИ ЯЗЫК.

Есть такая наука семиотика. «Семиотика находит свои объекты повсюду – в языке, математике, художественной литературе,… в архитектуре, планировке квартиры, в организации семьи, в процессах подсознательного, в общении животных, в жизни растений. … Везде её непосредственным предметом является информационная система, несущая информацию, и элементарное ядро такой системы – знаковая система» [3:5]. Язык – это же уникальная информационная знаковая система. Сейчас с появлением интернета, всё нарастающей глобализацией, взаимообмена культур и народов (никто не ограничивает, строго говоря, миграцию) создаётся единый информационный мир. В едином информационном мире необходимо каким-либо образом распознавать и классифицировать знаки информационной системы. «Базовой ячейкой принципов организации знаков в языке является ВЫСКАЗЫВАНИЕ. … Семиотический анализ литературного, фольклорного, сказочного, мифологического текстов сводится … к выявлению разной степени общности. Анализ ведётся по двум линиям и приводит к отысканию и классификации по определенным признакам любого высказывания и последующей группировки их в класс, каждый из которых может быть обобщен – в языке исследователя, но не обязательно в языке исследуемого текста» [3:8] . Такая вот наука – семиотика. Она обобщает язык, превращая его в язык исследователя. Не так ли действуют подчас наши филологи и лингвисты. Недаром говорят, что самый трудный для изучения язык – язык русский. Живой язык превращен в набор аффиксов, суффиксов, приставок, окончаний, морфем, флексий – говорящему трудно отыскать в любом высказывании тот ИС-ТОТный смысл, то есть, семантику. «Cемантика представляет собой деятельность, которая заключается в разъяснении смысла человеческих высказываний. Её цель состоит в том, чтобы выявить структуру мысли, скрытую за общей формой языка. Семантический язык, претендующий на объяснительную силу, должен делать сложное - простым, запутанное - понятным, неясное - самоочевидным… Семантический анализ неизбежно связан с упрощением. Суть проблемы состоит в том, чтобы выделить возможно меньшую часть естественного языка и, в частности, определить тот минимальный список слов и выражений, который оказался бы достаточным для того, чтобы представить значения всех остальных слов и их взаимосвязь. Теоретическая семантика, если она действительно стремится к познанию и подробной фиксации семантической структуры человеческой речи…, должна довести минимизацию (reduction) до конца, до тех пор, пока она не дойдет до таких составляющих человеческих высказываний, которые уже просто не могут быть подвергнуты дальнейшему разложению» [3:242-244] .

В своём родном, тюркском (татарский язык мишарей является западным диалектом булгарского-тюркского языка) попытался найти такие минимальные по фонетике, графике, но исключительно семантически максимальные, ИС-ТОТные, то есть, «держащие дух» конкретного высказывания, слова. В книге “proЧти тайну языка. Язык = ДАВАЙТЕ НАПИШЕМ” попросил своих читателей принять на веру несколько таких слов: ИС, ЛА, ТЕЛЬ, СА, АТ, КА, БА, ИЛЬ – и показал, как из этих слов конструируются высказывания, сохраняя подчас первосмысл этих “кирпичиков” в получающихся высказываниях. “Понятие высказывания: ... высказывание можно определить как то, что в звучащей речи заключено между паузами достаточной длины, а в речи письменной – между точками. Чаще всего высказывание – это предложение” [3:7]. Надо ли говорить о необходимости определять практически любое понятие. Дать понятию определение – это выделить данное понятие как вид из ближайшего рода, указав его отличительные признаки. При анализе лингвистических фактов возникает следующий теоретический вопрос: “Существует ли объективно какая-либо одна группа неопределяемых элементарных выражений, общих для всех естественных языков?” Чем же отличаются естественные языки от искусственных? “Создатели и исследователи искусственных языков подчеркивают обычно произвольность выбора элементарных терминов (primitive terms). Термин выбирается в качестве элементарного... не потому, что он является неопределяемым; скорее, он является неопределяемым в силу того, что он был выбран как элементарный” [3:244]. Лингвисты склонны применять это рассуждение также к области естественных языков. “Для этого нет никаких оснований” - утверждает Анна Вежбицка и продолжает: «если установление списка химических элементов не может считаться произвольным, почему произвольный выбор должен иметь место в отношении семантических «элементов»? [3:244]. Поисками универсальных, невыбранных произвольно «элементов человеческой мысли» были заняты мыслители XVII века Декарт, Паскаль, Арно, Лейбниц, Локк. Паскаль: “... ясно, что есть слова, которые не могут быть определены... эти слова употребляются с той же степенью уверенности, как если бы они были вполне недвусмысленно объяснены; ибо природа сама дала нам, без слов, более точное их понимание, чем можно было бы достичь при помощи искусства толкования”. Он же добавляет: “Всем известной является не сущность вещей, а только лишь связь между вещью и именем”. Анна Вежбицка по этому случаю говорит: “Для того, кто подобно мне утверждает, что такие понятия, как “желание” или “мир”, являются первичными элементами... это особенно важное наблюдение”[3:246].

Хороший пример для разбора с помощью родного языка. Слово “желание” звучит не так, как пишется. На слух это слово – ЖИ-ЛА-НИЕ – состоит из трех слов: ЖИ- жизнь, ЛА – энергия, и ещё одного слова: ИНӘ, очень похожего на “НИЕ”. Но слово “НИЕ” мне ничего ровным счётом “не говорит”, а слово ИНӘ “говорит” со мной на родном языке. “ИНӘ” – “возникает”, таков перевод с родного тюркского на такой же близкий мне русский язык. Что же в сумме? Появление, возникновение жизненной энергии и есть ЖЕЛАНИЕ как проявление этой жизненной энергии. Человек, не имеющий желаний, – мертвый, мер тв - ец, то есть, кон ец меры творения.

“У Паскаля есть также довольно язвительное замечание о порочных кругах: “Иногда доходит до абсурда и толкуют слово при помощи этого же слова. Определение такого рода встречаем, например, в следующем толковании: La lumiere est un movement luminaire des corps lumineux – “Свет – это световое движение светящихся тел”; как будто бы можно понять слова luminaire и lumineux без слова lumiere...” [3:246]. Уж очень последнее слово созвучно со словами ЛА МИРА (если букву латинскую “u” читать как “а”, а почему бы и нет, ведь часто в закрытом слоге, например, в английском “sun” читается, как “cан” – солнце. Но свет и есть энергия мира, то есть, ЛА МИРА ЕСТЬ => lu miere est.

Лейбниц: «Хотя количество понятий, которые себе можно мысленно представить, бесконечно, возможно, однако, что невелико число таких, которые мысленно представимы сами по себе. Ибо через комбинации немногого можно получить бесконечное множество. Более того, это не только возможно, но и весьма вероятно, ибо природа имеет обыкновение создавать как можно больше меньшими средствами, то есть, действовать простейшим способом. Алфавит человеческих мыслей есть каталог тех [понятий], которые мысленно представимы сами по себе и посредством комбинаций которых возникают остальные наши идеи”[3:247]. Утверждается, что “названия простых идей”, и только они, “не могут быть определены”. Определение того, “какие слова могут и какие не могут быть определены, подготовка “Алфавита человеческих мыслей” – это должно быть центральной задачей современной семантики. И отказывать человеку – любителю человеческих мыслей - в его праве составлять такой Алфавит – не преступление ли специалистов от лингвистики и филологии.

Как тут обойтись без примера! Га – движение, га-га – ускоренное движение (повторение – усиление!), ринги – небо. Боксерский ринг должен бы быть круглым, без красного и синего углов, так как ring – кольцо, округлость. Вот и шифр – код фамилии первого космонавта Земли и всего человечества – Юрия Алексеевича Га-га-рин-а. А взлетел он на ракете – РА – солнцe, Бог, КЕТӘ – ждёт. Самим Богом был определен кандидат и способ этого эпохального события. Фамилия будто бы русская, слово “ракета” тоже русское, а шифры – коды на русские НЕ ПОХОЖИ. В чём дело? “Вот 2007 год ЮНЕСКО объявило Годом русского языка, и я спросил русскую общественность: а на каком языке мы с вами, господа, говорим? Предупредил, ответ не столь очевиден, как кажется поначалу. Конечно, язык все назвали русским, а так ли это? В X веке русским языком считали язык скандинавов, потому что их звали русами – их, жителей Швеции, что следует хотя бы из “Бертинских анналов”, из очень авторитетного документа той эпохи” (Мурад Аджи «Мы говорим на одном языке», материалы Третьей научно-практической конференции, посвященной Международному Дню родного языка, 25 февраля 2009 года). Так какой же язык считать родным – мы ведь не из рода Викингов.

Ещё одно отступление от темы, пример шифра – кода.

Тюрки = Турги = Т-урги. Всем известен фильм Н.Михалкова «УРГА – территория любви». Вся Земля – это территория любви, РАЙ. РА-ӨЙ – дом Солнца, (замечу, что и ДОМ ВОДЫ – реку Волгу называли РА, её правый приток до сих пор носит название ВОДА РА => СУ-РА, р.Сура). Территория => Тер-ра – якобы латинское слово, на самом деле – место, занятое РА. Там, на этом месте возникает гнездо – род (“ия” – по-тюркски) говорящих: Тер-ритор-ия, место, занятое живущим и говорящим (гово-РИ, “тор” – живи) народом. Так что и “риторика” – слово языка тюрков. Вся их территория и язык – Т-УРГА – Земля Любви Все держи - теля. Все держите тель (язык). Следовательно, был язык ЕДИН. ЕД-ИН. ЕД=>ЕДа, ИН-возникновение, ЕД ИН(ОЕ) – духовная пища! ЕД <=>ДЕ, начало ДЕ-Я-ТЕЛь-НОСиТ. Е-ДИН=>Я-ДИН (так произносят белорусы).

Я-ДИН (“ДИН” – ВЕРА!)

“Если человек не знает своего происхождения, то он подобен обезьяне, заблудившейся в лесу; если не знает своего Рода, то подобен дракону, сделанному из бирюзы; если не читает письмен, повествующих вообще о предках, то он подобен потерянному заблудившемуся ребенку” Агван Лубсаи Джанцо, XVII век.

Есть в татарском языке слово, обозначающее ГЛУБИНУ понимания СМЫСЛА сказанного или написанного. Этим же словом обозначена и необозримость, бескрайность жизненного пространства народа, народа тюркоязычного, древние корни которого на Востоке: “и создал Господь Бог рай в Едеме на Востоке и поместил там человека, которого создал”. Два эти слова – слова-братья, то есть, одного рода (БР-АТ = БЕР АТ=>одно имя, одно на-именование).

ТЕПь = С-ТЕПь

Если над первой буквой второго слова “С” стоял знак “Ć”, то это могло означать ИС, то есть, ДУХ.

Арабы называли Великую Степь Страной городов. Кто были предки современных тюркских народов? Существовавшая с XIX века концепция отсталости кочевых и полукочевых народов (в основном тюркоязычных) не могла объяснить такую характеристику арабами обитателей Степи, как будто только осёдлые создали прогрессивную цивилизацию. Да и кто разделил народы на осёдлых и кочевых, по какому признаку?! Если земплепашцы – то осёдлые?!

Свою книгу “Полынь половецкого поля” [1] её автор Мурад Аджи начал словами глубочайшего трагического смысла:

«Из родословной кумыков, карачаевцев, балкарцев, казаков, казахов, татар, чувашей, якутов, гагаузов, крымских татар, части русских, украинцев и других народов, ведущих своё начало от тюркского (кипчакского) корня и забывших его…»

В одном этом перечислении народов, отнесённых не только уважаемым автором, но и другими исследователями истории этногенеза к народам тюрко-язычным, возникает вопрос, относящийся к русскому народу – неужели и он был когда-то тюркоязычным?

«Факты этногенеза русского народа искажались в течение долгих веков, всегда на потребу политике… в советский период эти искажения не были устранены, а лишь усугублены и дополнены новыми профанациями вульгарно-классового имперского идеологического мышления. Многие сложные узлы этнических отношений на Северном Кавказе и в Закавказье, в Средней Азии и в Сибири сегодня не достигли бы нынешнего ожесточения, если бы весь спектр участия тюркских народов в формировании русской нации не подвергался табуированию (достаточно сказать, что в третьем издании Большой Советской Энциклопедии статья «Тюрки» вообще отсутствует)» [1:10-11]. Какими только именами не называли тюрков в исторических хрониках: авары, барсилы, болгары, бургунды, гунны, печенеги, половцы и десятки других. Этот хаос был важен политике, ибо он “доказывал” существование в Великой Степи разрозненных племён и народов. Так скрывали единую тюркскую государственность, которой учились Китайские правители ещё до новой эры. Рано или поздно, но придётся назвать наш народ его древним именем. Мы – кипчаки и должны остаться ими... [2:9]. В своей книге [2] Мурад Аджи призывает возвысить всю историю народов, впитавших в себя культуру Великой Степи, и пусть “кыпчак” только один из тюркских родов “даже не самый знатный, но он дал имя Степи. “Сегодня мы – кипчаки – разделены более чем на пятьдесят народов “народиков”. Нас резали по живому. Поэтому одни забыли родной язык, другие сохранили, слегка изменив его. Не язык отличает народ – ДУХ! Язык дан человеку, чтобы выразить вслух чувства и мысли, которые рождаются в его душе. Язык не властен над словами - слова идут от сердца [2:10]. И приводит слова “русского” тюрка, поэта Фёдора Тютчева, родом из тюрков-медников: (Вообще-то, фамилия Тютчев могла происходить из слова “TYЧӘ” – возглас, окрик, которым гонят корову или тёлку, поэтому TYЧИ означает человека-скотовода, степняка!Д.Т.)

“Хотя враждебною судьбиной
И были мы разлучены,
Но всё же мы народ Единый,
Единой матери сыны...

Но всё же братья мы родные!
Вот, вот что ненавидят в нас!
Опально мировое племя,
Когда же будешь ты народ?

Когда же упразднится время
Твоей и розни, и невзгод,
И грянет клич к объединенью,
И рухнет то, что делит нас? [2,10-11].

Что же означает ДЕШТ-и-КИПЧАК. Соглашаясь с толкованием уважаемым Мурадом Аджи этого названия Великой Степи и государственности кипчакского (тюркского) народа, сделаю попытку изложить своё понимание. Когда татары говорят о каком-либо месте, где что-то находится, они говорят “Бу ТЕШТӘ”, что означает “В этом месте”. Следовательно, народ, проживающий в этом месте и имеющий полное право говорить о своей родине и своём проживании сказал бы:

Бу ТЕШТә – КИПЧАК.

Само название народа КИПЧАК и места его проживания ДЕШТ-и-КИП-ЧАК с указательным местоимением БУ могло означать следующее:

В этом месте (БУ ТЕШТӘ) останови(лось) (КИП) время (ЧАК). Окончательно, В этом месте остановилось Время, то есть, ОНО, это место, говорит об уникальной древности проживания тюркского народа – народа Древней Степи. Изо дня в день, из года в год, из века в век размеренно текло время, строились города (это не сиюминутное дело!), развивались ремёсла (КУЛТУРЫ)

ГОРОД = ГА РОДА => развитие рода, и его, Рода, движение

Санскритское ГА “GA” – движение. Осваивались новые технологии. И всё НЕСПЕШНО, со знанием ДЕЛА

(З-НАН-ИЯ = ЗИН-АҢ-ИЯ, т.е. РАЗУМНО (ЗИН), ПОНЯТЛИВО (АҢ) по РОДУ (ИЯ).

Но есть и другое толкование слова “КИП”:

КИП-ИТь, т.е., КИП-Е-ЛА энергично (ЛА) ЖИЗНЬ,ЧАС (ЧАК) ЗА ЧАСОМ

Вот такая ВЫ-РА-с-ЛА порода людей, с Божественной (РА) – (солнце, свет) энергией (ЛА”).

И была ИС-ТОР-ИЯ [ДУХ(ИС), ЖИВущий (ТОР), Рода (ИЯ)] этого народа Свет-ЛА, пока (ПО-КА) её не затемнили (СА-ТУМАН-ИЛь – душа темного народа).

На XIII Соборе Русского Духа, будучи приглашенным организаторами, услышал радостную для себя песню-находку, исполненную глубокого смысла: “не говори ПО-КА, а говори ПО-РА (авторы песни прочитали одноименную главу моей книги “Не говори ПО-КА”), т.е. каждому ЖЕЛАЙ и ДОСТАВЬ света солнечного, РА-ДОСТи (РАДОСТ-ЯВЬ). “ДОСТ” – друг, по-тюркски. Солнце яв ить ДРУЖБУ народов. Мягкий знак приставил не случайно. Слово “ИТь” означает НЕСИ, ДЕЛАЙ. Глаголы русского языка неопределенной формы заканчиваются на “ать”, “ить”, “еть”, “ять” – а это всё слова тюркского языка, как и многие приставки и суффиксы. Так каков же родной русский язык, не только полный тюркизмов, но и просто тюркский, полностью, по своему происхождению.

Опять вернёмся к теории вопроса о языке. “Есть серьёзные основания полагать, - пишет Манфред Бирвиш в работе «Семантические универсалии в немецких прилагательных», - что семантические маркеры отражают в адекватном описании естественного языка не свойства окружающего мира в самом широком смысле, а определённые глубинные врожденные свойства человеческого организма и его перцептуального аппарата»[ ]. Это утверждение каким-то удивительным образом согласуется (СА-ГЛАС-ИЯ – голос души Рода) с пониманием ЯЗЫКА уважаемым Н.Н. Вашкевичем : «Язык являет собой кибернетическое устройство, организующее мир и управляющее им. Язык организует мир и управляет им в целом, не только человеком или даже Жизнью. Слова в этом кибернетическом устройстве являются «именами файлов». При повышении энергетического потенциала этих имён открываются программы, стоящие за ними. Всё равно: в мире людей, животных, растительности или неорганическом мире». Уместно лишь поправить уважаемого академика, что ЯЗЫК – часть «кибернетического устройства», называемого человеком, его шифр – код, записанный в геноме. Всё в окружающем нас мире уже имеет НА-ИМЕНОВАНИЯ, человек же только считывает информацию и в своей речи озвучивает открывшееся ему. При этом ему в слове даётся семантическая суть – тот код – шифр, который он с необходимостью должен понять. Специалисты делят все слова на определяемые и неопределяемые. При этом Определение – это указание значения одного слова при помощи нескольких других не синонимических терминов. Следовательно, возникает задача поиска таких выражений языка, с помощью которых можно истолковать все прочие выражения. При этом сами элементарные неопределяемые единицы языка сами по себе не могут быть ИС-толкованы. Они – «атомы» семантического поля. Из этих «атомов» и строятся «молекулы» этого поля – слова и выражения. «Список неопределяемых единиц должен быть как можно меньшим, он должен содержать лишь те элементы, которые действительно являются абсолютно необходимыми, будучи в то же время пригодными для истолкования всех высказываний»[3:252]. Поясню примером. Есть такое слово в русском языке – «езда». Как могло оно возникнуть в его фонетическом и графическом, а также семантическом единстве. Это слово, по-моему, могло появиться исторически лишь с появлением средств передвижения. В степи, где ориентиром является лишь линия горизонта, по-настоящему не заблудиться можно, если ехать по оставленному следу. Слово «след» по-тюркски «эзь». При этом буква «э» русского алфавита не передаёт особенности звучания, скорее звук этот между «эз» и «ез». Таким образом, тюрко-язычное выражение «по следу» (след в след) будет знакомым русским словом «ездә». Вряд ли нужно человеку объяснять, что такое «СЛЕД – ЭЗЬ», как в математике не требует определения слово «точка».

Нежелание понять происхождение так называемых тюркизмов в «Хождении за три моря» Афанасия Никитина многими специалистами скорее всего объясняется тем, что всё произведение тверского купца как памятник древнерусской литературы конца XV века изучался историками русской литературы с точки зрения культурно-исторической, но не с позиции языковедов. В противном случае им пришлось бы признать, что всё произведение является сплошным тюркизмом, то есть, «Хождение за три моря» было написано на тюркском языке. Особый интерес вызывает тот факт, что, говоря о внешнем сходстве некоторых подробностей брахманского ритуала с православным: «а намазъ же ихъ на востокъ, по-рускы» (!), Афанасий Никитин неожиданно подтверждает тот факт, что раннее христианство пришло с Востока, с Алтая, о чём пишет в своих книгах Мурад Аджи. Н.Трубецкой в своём исследовании пишет: «Трудно точно локализовать то тюркское наречие, на котором составлены татарские фразы Афанасия Никитина. Рядом с формами северо-тюркскими (например, «болсын» - «да будет», «болмыш» - «был»), встречается и южно-тюркская форма. В рукописях (?!) «Хождения...» арабские, персидские и тюркские фразы транскрибированы русскими буквами (не есть ли это «перевод» этих «рукописей» - интересно, сколько было попыток перевести, наверное, столько, сколько насчитывается сегодня редакций рукописи-оригинала, Д.Т.). При этом опять позволил себе привести в пример существования тюркского языка (а кто в этом сомневается? – спросите вы, именно «Хождение…» потому, что древнерусская литература насквозь тюркоязычна. Даже молитвы христианские, по утверждению Мурада Аджи, звучали на тюркском языке и их прекрасно знал Афанасий Никитин. Вот пример такой основной молитвы русских христиан: «Отче наш» - «Ата чин аш Ижеси (Жи-Исө, Д.Т.) нани безь…», что в переводе звучит так «Отец духовной (настоящей – «чин») пищи, Дух жизни – мы малые дети твои…». Да есть такие, тот же академик А.А.Зализняк, в генеалогическом древе языков собственной посадки он отказал выделить «веточку» тюркскому языку, его у него вообще нет! Уважаемый академик А.А.Тюняев в беседе со мной сказал следующее: “Ну, ведь тюркский язык имеет монгольские корни” (?!), хотя в своём постере «Языки Мира», заслужившем всеобщее признание, всё же где-то далеко от русского нашёл местечко для тюркского языка в древе языков, существовавших и ныне существующих.

Если хотят уничтожить народ – уничтожают его язык. В столице Ливана – Бейруте – постарались уничтожить не один народ – ракетами разрушили Музей письма. О.Сулейменов в “Языке письма” [4:363] пишет: “Везло: я работал в Стамбульском университете, в Стокгольме, Париже и Токио... Вязкая, тёплая древность Дели, исписанные Ахеменидами отвесные горы Бехистуна, вырубленные в скалах пещерные города Иордании, перуанские письмена, скандинавские руны, петроглифы Африки… Мне было дано… услышать и увидеть, как письмена, собранные со всех уголков Старого и Нового Света, начинают говорить друг с другом на понятном им языке образов. Скандинавские знаки обнаружили вдруг близких знакомых среди тюркских рун и китайских иероглифов, буквы кириллицы запросто (а как же ещё, Д.Т.) беседовали с этрусскими и древнетюркскими…” [4:36]

Надо ли продолжать? Надо!

Это же ТУГАН ТЕЛЬ = РОДНОЙ ЯЗЫК.

Родившийся в глубокой древности ЯЗЫК.

ЯЗЫК = ДАВАЙТЕ НАПИШЕМ!

1. Мурад Аджи. Полынь половецкого поля. – М., 1994.
2. Мурад Аджи. Европа. Тюрки. Великая степь. –М.,1998.
3. Семиотика: Антология./сост. Ю.С.Степанов. изд.2-е., – М., 2001.
4. Сулейменов Олжас. Язык письма. – Алматы-Рим, 1998.

Содержание

Предисловие.

Славяно-тюркский язык. Забытое двуязычие.

Тюркизмы в “Слове о полку Игореве” и в русской фразеологии (к вопросу о славяно-тюркском языке).

Тюркский язык. Туган тель.