История

Гамэр Анварович Баутдинов,
журналист, профессор

ПОЛОВЦЫ
В ОРЕХОВО-ЗУЕВО?

Этот вопрос непроизвольно возник у меня после того, как я побывал в Орехово-Зуевском историко-краеведческом музее. Одним из интереснейших его экспонатов является так называемая каменная баба – из тех, что половцы ставили на надгробных курганах и других заметных точках в степи. С другой стороны, половецкая тема близка и нашим ореховским татарам, далёкие предки которых были связаны с половцами. Но прежде вспомним, что же они собой представляли.

Половецкое нашествие

В XI веке Киевская Русь подверглась нашествию половецких орд, нахлынувших в Восточную Европу из глубин Азии. Они вытеснили на Запад небезызвестных печенегов, погубивших ранее киевского князя Святослава. Новые кочевники принадлежали к одному из многочисленных тюркских племён, которое стало известно под тремя названиями. Это «кыпчаки» («кипчаки») по-тюркски, «половцы» – в русских летописях и «куманы» на некоторых западноевропейских языках. Их племенные объединения возглавляли ханы (хаканы). Первоначальные столкновения с половцами обернулись немалыми потерями с обеих сторон. Это нашло отражение даже в русском фольклоре, в котором предстал образ «Тугарина Змеевича» в былинах или «злого Тугарина», хорошо знакомого нынешним детям по мультфильмам. Реальный «Тугарин» был половецким ханом Тугорканом (Тугыр-хан), который не только воевал с русскими князьями, но иногда заключал с ними перемирие. А в 1094 году случилось и вовсе непредвиденное: он выдал замуж свою дочь за великого князя Киевского Святополка Изяславича. В XII веке русско-половецкие связи продолжали укрепляться, хотя не раз случались и военные столкновения. Причём они приняли уже другой оборот, поскольку киевские и другие русские князья стали использовать военную силу половцев и их конницы в той междоусобице, которая происходила на русских землях ещё до нашествия монголов. Эта тема легла в основу «Слова о полку Игореве», где повествуется о неудачном походе на половцев удельного новгород-северского князя Игоря Святославича в 1185 году. А сценический вариант «Слова» хорошо известен благодаря опере А.П.Бородина «Князь Игорь» (по либретто самого композитора) с её зажигательными «Половецкими плясками».

Браки русских князей и их сыновей с половчанками становились всё более частыми, а половцы, в свою очередь, женились на славянских девушках, как только представлялась такая возможность. Но, пожалуй, самым знаменательным случаем явился брак князя Юрия Долгорукого, легендарного основателя Москвы, с дочерью половецкого хана Аепы (Аяпы). У этой супружеской пары родился сын, которого мы знаем как Андрея Боголюбского, фактического основателя Владимиро-Суздальского княжества. Поэтому нас, живущих в многонациональной России, не должно удивлять то, что великий князь Андрей Юрьевич был наполовину славянином, а наполовину – половчанином. Таким образом, получается, что половчанкой была и прабабушка Александра Невского. Так же как и его мачеха, поскольку отец Александра, князь Ярослав Всеволодович, женился на дочери Юрия Кончаковича, сына хана Кончака (как не вспомнить его популярной арии из оперы Бородина). Имя «Юрий» служит ещё одним подтверждением того, что часть половцев, ранее исповедовавших тенгрианство (поклонение верховному небесному божеству – Тенгре), перешла в христианство, а затем большинство из них приняло ислам.

Каменные бабы

Половцы занимали огромные степные просторы Евразии, от Иртыша до Дуная. Эта территория называлась в восточных источниках «Дашт-и Кыпчак», т.е. «Кипчакская степь» или «Страна кипчаков». В русских летописях – это «Половецкая» степь» или даже «Дикое поле», как оно нередко именовалось в литературе. Половцы вели кочевой образ жизни, занимаясь прежде всего скотоводством, а в городах – также ремесленничеством. В степи они жили аилами (аулы у других тюркоязычных народов), в куренях, и это слово затем перешло к казакам.

Одним из характерных материальных черт половецкой культуры являются каменные изваяния, символизирующие память половцев об их предках. Ставили их в одиночку или группами близ постоянных стойбищ (летников и зимников), на курганах (ещё одно тюркское слово) над погребениями знатных половцев, а также у святилищ предков, и статуи как бы олицетворяли коллективную память о них. При этом выражение «каменная баба» носит условный характер, ибо большая часть этих своеобразных статуй была посвящена мужчинам – большим и малым ханам, предводителям орд и стоявшим во главе аила или куреня. Были распространены и парные статуи, которые посвящались именитым супружеским парам. Как писала С.П.Плетнёва, крупнейший отечественный специалист по изучению половецкого наследия, «самые ранние типы статуй – стеловидные, плоские, со слабой деталировкой фигур или совсем без неё… Следующая группа статуй характеризуется несколько большей объёмностью, непременным выделением головного убора и груди» (что позволяет установить пол изображённых – Г.Б.). И она же уточняет, что основная часть половецких статуй – вполне реалистические фигуры с множеством разных подробностей в одежде, причёске и, главное, с прекрасно «проработанными» лицами».

В «Половецкой степи» стояли десятки тысяч этих «каменных баб», но освоение южнорусских степей в XVIII – XIX вв. привело к их массовому уничтожению. За необходимость сохранить это бесценное наследие половцев в конце XIX века выступила графиня Прасковья Сергеевна Уварова (1840-1924), после смерти мужа возглавившая Московское археологическое общество. Тогда началась перепись половецких изваяний. Часть из них была спасена, и они попали в крупнейшие музеи и частные коллекции.

С этого момента начинается, пожалуй, и история статуи в Орехово-Зуевском краеведческом музее. Во время археологических экспедиций на Юг России графиня Уварова часто общалась с графом Илларионом Ивановичем Воронцовым-Дашковым (1837-1916), генералом и министром Императорского двора, который в 1905-1915 гг. был наместником на Кавказе. Он оказывал содействие в сборе материала и очень помог Уваровой при проведении очередного съезда археологов в Тифлисе. И позволим себе такое допущение, что граф Воронцов-Дашков за свою помощь мог получить в дар пару «безхозных» или менее значимых, «не музейных» половецких статуй. А позднее они, наверное, и были привезены в семейное имение Воронцовых-Дашковых в селе Андреевское, что на территории нынешней Владимирской области.

Далее приведём фрагмент из написанной в мае 1961 года статьи Г.В. Поспелова «Развитие краеведения в Орехово-Зуеве», которую любезно предоставила нам директор музея Л.Н.Сыроежкина: «В 1920 году учителем-краеведом Галкиным В.А. близ деревни Караваево Петушинского района (в то время Орехово-Зуевского уезда) в с. Митино, бывшем имении Воронцова-Дашкова, были найдены две «каменные бабы»… Они «были привезены на лошадях в Орехово-Зуево и находились сначала в школе № 2 одна из них – известковая – разрушилась, а другая – гранитная – была поставлена в открывшемся в Орехово-Зуеве краеведческом музее… В двадцатые годы в Орехово-Зуево приезжала группа учёных из Академии наук СССР с целью осмотра торфяных болот, среди них был известный археолог В.А. Городцов», и ему «были показаны «каменные бабы», о которых он сказал, что это интересные и важные экспонаты».

Добавим к сказанному, что в краеведческом музее хранится фотография скорее всего той самой известковой статуи, которая разрушилась. Что же касается сохранившейся «каменной бабы», то она выглядит не лучшим образом, хотя хорошо заметны сложенные на животе руки, держащие чашу. Это – типологическая особенность половецких статуй, как мужских, так и женских. Свою роль в степени сохранности ореховской «бабы» сыграло, конечно, и время, ибо ей пришлось ещё немало попутешествовать в городе, пока в 1970 году она не попала в наш музей.

Но кого изображает это изваяние – мужчину или женщину? Скорее всего мужчину, так как, полагает та же Плетнёва, стоящие статуи, каковой является и ореховская, изображали, как правило, представителей кыпчакской военной аристократии и других отважных воинов. В этом случае на статуе изображалось и оружие, но его элементы в нашем случае не сохранились. Незаметно на ней и следов женской груди, что является ещё одним доказательством мужской статуи. Трудно уловить, в силу не лучшей сохранности статуи, и особую «проработанность лица», и это позволяет предполагать, что ореховская «баба» могла быть создана до расцвета этого жанра половецкого искусства, где-то на рубеже XI – XII вв., т.е. ей может быть примерно 900 лет.

Добавим, что эта половецкая статуя - единственная в Подмосковье. Ранее, ещё в XIX веке, были обнаружены две каменные бабы к западу от Москвы, в Кунцеве и Зенино, но они затем бесследно исчезли. А в Москве, на первом этаже Государственного Исторического музея, есть просторная галерея с внушительным рядом каменных баб. Нельзя исключить, что среди них могут находиться одна или обе из названных статуй.

Потомки половцев

В 1223 году в южнорусских степях появились монголы, и на реке Калке опытные полководцы Чингиз-хана разбили объединённое русско-половецкое войско. Через полтора десятка лет то же монгольское воинство, но уже под предводительством Батыя (Бату), вторглось в центральные районы Руси. В 1240 году они захватили Киев и затем двинулись в сторону Польши, Чехии и Венгрии, дойдя даже до Адриатики. Судьба половцев была предрешена: они были вынуждены покориться монголам, половецкие орды были обезглавлены, не сдавшиеся остатки их войск бежали на территорию Венгрии. И уже некому было ставить каменные статуи, на чём, собственно, и заканчивается история этих изваяний.

А в судьбе самих половцев произошли разительные перемены. После «западного похода» Бату значительная часть монголов во главе с их предводителями вернулась в свои родные края. Оставшаяся их часть по численности значительно уступала основной массе золотоордынских войск, основу которых составляли тюркские племена и, прежде всего, половцы. В период со второй половины XIII века и примерно до середины следующего столетия на огромной территории Улуса Джучи, как называлась Золотая Орда, происходил неизбежный процесс ассимиляции монгольского меньшинства со стороны тюркоязычного, преимущественно кыпчакского населения. И, начиная с XIV века, в Золотой Орде утвердился кыпчакский язык, вытеснив монгольский. Его также стали именовать и татарским, распространив это название на другие этносы, входившие в состав многонациональной Золотой Орды. А термин «Дашт-и Кыпчак» начал вытесняться другим названием – «Страна татар» или «Татария» («Тартария» в западноевропейских источниках). Название же «Дашт-и Кыпчак» сохранялось до XVIII века в восточной части территории Казахстана.

Была ещё одна любопытная страница в истории половцев. После монгольского нашествия большие массы кыпчаков – сначала рабов, а потом и вольных людей – переселились в Египет. Они достигли там заметных успехов на военно-политическом поприще и под названием «мамлюков» стали известны миру как правители Египта. Это т.н. Мамлюкская династия египетских султанов периода 1250-1517 годов и мамлюкские эмиры, фактически правившие страной в XVIII веке. Потомки последних египетских мамлюков, оказавшиеся в стане французов, участвовали даже в наполеоновских войнах.

Наконец, половцы или кыпчаки оказали сильное влияние на формирование этнокультурного облика многих тюркских народов: татар, башкир, ногайцев, карачаевцев, балкарцев, а также казахов, киргизов, узбеков, каракалпаков, крымских татар. Они же имели самое непосредственное отношение и к этногенезу татар-мишарей, субэтнической группы поволжско-приуральских татар, что подтверждается как историческими исследованиями, так и общностью языка. Ещё до прихода монголов половцы начали проникать в районы бассейнов рек Оки и Суры, притоков Волги. И там сформировался костяк населения, получившего название татар-мишарей. Это часть территории нынешних Нижегородской, Ульяновской, Пензенской и некоторых других центральных областей России, а также Буинского и Дрожжановского районов Татарстана. А юго-восточная часть Нижегородской области – это историческая, «малая» родина предков ореховских татар, которых так или иначе затронуло генетическое влияние половцев. В этом смысле можно несколько переиначить известное выражение, сказав: «поскреби мишара - найдёшь кыпчака».